Мой город Измаил

Интересный факт набрел в интернете: как поступали с человеком, признанным преступником и по приговору суда имевшему смертельную казнь:

...Старший советник губернскаго правления фон Ререн, человек очень добродушнаго характера, любил иногда рассказывать о своей находчивости и о проявленных им на прежней службе полицейских талантах. Лет 20 тому назад, он из драгунскаго полка перешел на должность полицмейстера города Измаила и однажды обязан был присутствовать, в качестве распорядителя, при казни преступника-еврея. Осужденный провисел положенное число минут и был снят с виселицы, после чего врач должен был констатировать его смерть. Но оказалось, что забыли остричь длинную, густую бороду еврея и, благодаря этому обстоятельству, затянувшаяся петля, лишив его сознания, не причинила смерти. "Представьте себе мое положение, - рассказывал Ререн, - доктор мне говорит, что жид через пять минут очнется. Как поступить? Второй раз повесить его я считал неудобным, а между тем, смертный приговор надо было исполнить".-"Что же вы сделали?" спросил я, и получил памятный мне ответ: "Велел скорее закопать, пока он не очнулся".
Ререн признавал, что живого христианина он не решился бы зарыть в землю, но случай с закопанным евреем его не смущал. Он был уверен в том, что поступил остроумно и находчиво.

 

ЗЕЛЕНАЯ ЖЕМЧУЖИНА ИЗМАИЛА

В начале двадцатого века в Измаиле, напротив Покровского собора, был заложен парк на земельном участке в полтора гектара. Спланирован он был в ландшафтном стиле с системой извилистых дорожек, полянками, красивыми древесными группами и одиночными посадками. В центре парка находился фонтан, возле которого работал фотограф. Парк имел красивую, художественной ковки, металлическую ограду и семь входов.
Напротив собора располагались ворота центрального входа, а со стороны улицы Дунайской (ныне- улица адмирала Холостякова) и по углам парка – калитки. Парк назывался Городским садом, а с 1950 года – Комсомольским сквером.
Первыми «поселенцами» парка были деревца из Тулчи. А потом как-то повелось, что каждый измаильчанин, побывавший в других городах и странах, привозил для Городского сада саженцы, которые высаживались, приживались и приспосабливались к новым условиям, становились украшением парка. Центральное место в парке занимали четыре средиземноморских платана с широкими кронами. Вблизи от фонтана в синь неба гигантскими стрелами уходили сверкающие на солнце три серебристые ели и могучая гималайская сосна. Привлекали внимание посетителей парка темнохвойная австрийская сосна, платан лондонский, пирамидальный дуб, бундук-дерево, китайский ясень, двугласия, биота, липы – серебристая, крымская и широколистная, клены, кроны которых хорошо сочетались с низкорослыми кустарниками самшита, туи и мегонии подуболистой. Уникальным украшением парка были красный пирамидальный бук (на Украине растет только в Закарпатье), тис, каракас южный («железное дерево»), бразильская катальпа («сигарное дерево»). Среди роскошных елей и могучих платанов росли береза, берест плакучий, японская софора, скумпия («заячий холодок») и ветвистый дуб.
У центрального входа в парк по бокам, как часовые, росли две японские сливы с темно-красными листьями, а возле самшитового кольца – японская айва, цветущая ярко-оранжевыми цветами. Из кустарниковых пород в парке были кизильник, барбарис, рябина, бузина черная, снежноягодник и тамариск с розовыми пушистыми метелками соцветий.
В парке насчитывалось около трехсот пород деревьев и кустарников, в том числе много красивых садово-декоративных форм. Под всеми деревьями и кустарниками были таблички с указанием названия и родины растения. Учащиеся школ города наглядно изучали ботанику. Из дальних и ближних краев приезжали к нам люди взглянуть на зеленую жемчужину Измаила. И когда в 1959 году был составлен Всемирный ботанический справочник, то наш Комсомольский сквер был включен в него как ботанический сад.
По воспоминаниям старожилов, сад был искусно разграфлен аллейками, клумбами и дорожками. С колокольни собора парк смотрелся прекрасным цветным ковром. Посредине располагалась эстрада с оркестром. Вечером парк заполнялся людьми. Там назначали встречи, приходили потанцевать, послушать музыку, увидеться со знакомыми. Люди сидели на лавочках и прогуливались, дети резвились возле оркестра. Несмотря на многолюдье, порядок и чистота в парке соблюдались неизменно. Их поддерживал известный и уважаемый в городе человек – садовник Ефим. После полуночи, когда публика расходилась, он приводил в порядок дорожки, покрытые гравием и поливал цветы – утром парк снова сиял своей безукоризненной чистотой.
В послевоенное время в парке произошли изменения. Здесь был воздвигнут монумент, изображающий беседующих Сталина и Горького. В центре парка появилась круглая летняя танцплощадка («пятак») городского дока культуры, а напротив детской библиотеки на нынешней Бендерской – кафетерий. Последняя «реконструкция» сквера произошли в 1977 году. Закрыли все входы, кроме центрального, фонтан снесли и вместо него соорудили бассейн, в котором никогда не было воды. В северо-западном углу сквера появился общественный туалет, распространяющий «ароматы».

Анатолий Каминский. Курьер недели. 17 мая 2008 года.

 

Военно-морская база Измаил в 1915 году



Согласившись вступить в Первую мировую войну 1914 года против Германии на стороне Франции, Россия развернула в Измаиле военно-морскую базу. Здесь находились не только сухопутные войска российского «Румынского фронта», но и две Дунайские флотилии военных кораблей.
Военно-оперативная флотилия разместилась в лимане реки Броаскэ, где сейчас судоремонтный завод, а корабли военно-транспортной флотилии заняли уже обжитое место бывшей гребной флотилии; сейчас там судоремонтно-механический завод.
Корабли не могут постоянно быть на воде и выполнять свои задачи без помощи береговых служб. Поэтому каждая флотилия, заняв отведенное ей место, сразу же стала создавать на берегу жилое и подсобное хозяйство.
Рождение села Матроска. Следует отметить, что основы таких хозяйств уже были заложены экипажами кораблей прошлых флотилий. Военно-оперативная флотилия расположила свое береговое хозяйство на высоком, правом берегу лимана, в котором стояли ее корабли. Нужно было только восстановить разрушенное, заменить устаревшее и подготовить все к современным условиям.
Так возле флотилии появился матросский поселок. Здесь каждый корабль имел свою улицу, а на площади, куда сходилось большинство улиц, стояла приходская церковь и школа. Попасть в этот поселок можно было по грунтовой дороге за лиманом. Начиналась она от Хотинских ворот бывшей крепости.
Дунайские военные флотилии по необходимости создавались, а когда надобность в них отпадала — расформировывались. А вот матросский поселок, зародившись, уже жил постоянно. Жив он и сейчас под названием «село Матроска». В Измаиле уже привыкли, что этот поселок то затухает, то снова возникает, поэтому уже не удивлялись и не обращали на это внимания. Такое положение привело к тому, что поселок просуществовал 125 лет без сельсовета и печати. За любой справкой приходилось ходить к соседям. Только в 2005 году поселок Матроска получил официальный статус села.
Легендарный моряк революции — лейтенант П.П.Шмидт в Измаиле. Дунайская военно-оперативная флотилия состояла из минных кораблей (миноносок), артиллерийских кораблей и посыльных (связных) катеров. По современным меркам все они были речными катерами, но тогда они назывались речными кораблями. Так вот, одной из миноносок командовал всемирно известный теперь лейтенант П.П.Шмидт. В то время в войсках и на флоте стало быстро разгораться Ленинское революционное движение. Лейтенант Шмидт серьезно увлекся революционной теорией и стал активным агитатором революции. За это его преследовало царское правительство. Однажды ему сообщили, что за ним пришли жандармы. П.П. Шмидт успел перелезть через борт на соседний корабль и убежал в революционный Севастополь. Там он проник на крейсер «Броненосец Потемкин», команда которого объявила корабль «Территорией революции».
За активную революционную деятельность, команда крейсера избрала Шмидта своим командиром. Тут же новый командир приказал поднять на мачте флажный сигнал: «Командую революционным флотом: Шмидт». После этого под красным флагом революции крейсер ушел в Одессу. Однако другие корабли российского флота, Шмидта не поддержали, и он вынужден был уйти на крейсере в Румынию и там сдать. Обратно в Россию команда крейсера добиралась сушей через Измаил. Таким образом, Шмидт своей цели не достиг, но память о нем осталась в веках.

 

Сколько лет Измаилу?
Вопрос звучит странно, несмотря на то, что в городе ежегодно 1 октября отмечают годовщину со дня своего основания.
Измаил – город с богатым историческим прошлым, достаточно известный в письменных источниках, начиная с XVI века. Об этом свидетельствуют энциклопедические издания от Брокгауза, Большая Советская Энциклопедия, УРЭ и пр. до Британники и Энциклопедии Ислама, а также многочисленная литература четырех последних столетий.
Искусственно созданная проблема состоит в том, возможно ли отсечь, трехсотлетний период истории Измаила до 1812 года. Года, когда по международному соглашению Российская империя завладела частью земель империи Османской, в том числе городом Измаилом. И как существуют Измаил турецкий и построенный вблизи него после 1812 года посад Тучков? Эти вопросы были решены тогда, когда Тучков переименовали в Измаил, т.е. еще в XIX веке.
Посад – неукрепленное поселение при крепости, структурно к ней относящееся, ее производное, и потому, явление отнюдь не самостоятельное. В прежние времена посады строили неоднократно, потому что они часто подвергались уничтожительным вражеским набегам. Но посад Тучков, построенный в новое время за плечами могущественного государства, участь сия миновала. Вот только имя ему дали единое с крепостью, историческое – Измаил.
Турецкий Измаил значительно разросся в XVII веке из-за притока беженцев-христиан и расширился в восточную сторону по берегу Дуная, где появилась слобода (посад). Это почти до современной улицы Белгород-Днестровской. В конце XVIII века османцы укрепили Измаил, реконструировав старые укрепления – земляные валы, не представлявшие серьезной преграды для регулярного войска. Был в какой-то мере укреплен и район православной слободы, преобразовавшийся в так называемую Новую крепость. Таким образом, только после трех веков существования весь турецкий город стал крепостью – объектом суворовского штурма. Ее фортификационные сооружения были полностью разрушены по решению Парижского мирного договора в 1856-1857 годах.
Российский посад, отличавшийся планомерностью застройки, в береговой части вплотную соприкасался с восточной частью старого Измаила. В первые десятилетия российского строительства вновь прибывшее население и христианская часть прежних жителей, скорее всего проживали как раз в этой части. Центральную часть крепости занимали военный гарнизон и арестантские роты, но и она не была покинута жителями. Лучшие свидетельства тому – два сохранившихся до наших дней храма – церкви Успенья Св.Божьей матери и Св.Николая, построенные здесь в середине XIX века.
Главным достоинством Измаила всегда был порт, через который велась транзитная международная торговля. В османское время портовая часть берега Дуная не ограничивалась территорией, прилегающей к мечети. Пристани и портовые службы находились также выше и ниже по течению реки. Российское пароходство использовало для освоения нижний участок, к которому и примыкал новый посад. Территориально старый город-крепость и новый посад представляли собой целостность.
С уходом османцев смена населения не была тотальной. К оставшимся христианам добавились переселенцы. Главное в том, что в истории города не было периода, когда бы он совершенно опустел и хоть на какое-то время стал безлюдным. Можно говорить о смене экономической и культурной ориентации, государственного языка, конфессионального доминирования, но хиатуса (перерыва) не было. Следовательно возраст города нужно отсчитывать не со времени основания российского посада, а углубиться еще сотни на три лет, заглянув в османский и даже в доосманский периоды истории края. Проследив связь времен, можно достаточно точно ответить на вопрос: «Сколько лет Измаилу?»

 

Кто здесь жил в древности?

Самые древние поселения, обнаруженные на территории Измаила, относятся к «бронзовому» веку (неолит, IV тысячелетие до нашей эры). Вместе с тем не исключена возможность находок и более ранних поселений.
Одно из таких мест открыто в 1970 - х годах на юго-западе села Матроска – это поселение гумеленской культуры. К эпохе поздней «бронзы» относятся несколько небольших поселений к востоку от Измаила, вокруг Кривого озера. Остатки поселений неолита обнаружены и в районе хлебокомбината.
Большинство (около 10) древнейших поселений на территории нашего города относятся к «железному» веку (5 – 4 века до нашей эры). Первое из них открыто в начале 1960-х годов директором Измаильского музея А.В.Суворова В.К.Чигириным. Целый куст небольших поселений «железного» века располагается между Кривым озером и Дунаем, которые в древности, вероятно, соединялись протокой. Одно из таких поселений получило условное название Копаная Балка. Судя по всему, это было очень богатое поселение, но к сожалению, во время строительства консервного завода следы его были утрачены. Одновременно был разрушен и находившийся там могильник.
В середине XV века приблизительно на месте современного Измаила появляется укрепление – поселение Малой Валахии. Вскоре у этого поселения появляется наименование Синил, или Смил (что одно и то же). После завоевания этой территории Османской империей в конце XV века на месте поселка Синил турки построили небольшое укрепление, которое в источниках 1503 – 1529 годов упоминается под названием Измаил. А в 1590 году уже известна крепость Измаил и город около нее.

«Советский Измаил», 14.10.1997, № 126 (9490).
С.В.Паламарчук

 

У истоков Измаила

Османскому селению Измаил, основанному приблизительно во второй трети XVI века, судьбой было уготовано довольно быстро стать городом. В начале небольшим, в масштабах того времени, городком. И, очевидно по веленью падишаха (поскольку только он мог распоряжаться вновь приобретенными землями) доходное местечко было определено мусульманскому ведомству. А конкретно, Мехмед-аге, высокопоставленному духовному лицу, прибывшему из Константинополя. Первый «отец города» позаботился об укреплении своего владения и организовал строительство вала и рва вокруг Измаила. Энциклопедия Ислама гласит, что это «небольшое укрепление при переправе» и эти сведения относят производство работ к 1588-1589 годам. Мехмед-ага умер в 1590 году.
Наиболее ранние заметки об Измаиле принадлежат голландскому путешественнику Ван Досу, посетившему эти места в 1557-1558 годах.
В торговых документах конца XVI века Измаил известен как транзитный пункт по продаже вин. Так, османский купец Будах привез сюда партию вина и продал его львовскому купцу Андрею Гарге. Доставленные морем и рекой в порт Измаил грузы далее следовали «сухим» путем на Яссы – столицу Молдавии, и далее – во Львов и другие города.
Новый дунайский порт быстро приобрел известность. Не прошло и пяти лет, как появились сообщения о первых нападениях на Измаил. В июне 1594 года на укрепленный столь недавно городок отряд Северина Наливайко совершил налет, пограбил и пожег его. В марте 1595 года – новое нападение: теперь трансильванского отряда под предводительством Андрея Барксая. По сведениям венгерских документов тысячный турецкий гарнизон был избит и освобождено две тысячи молдаван, ранее захваченных пашою Измаила.
Видно, что первые укрепления Измаила были незначительны. Но и они говорят о возрастающем значении населенного пункта.
Начальный статус Измаила «нахие» (мелкая административная единица) вскоре сменился на более солидный – каза или кадилык (что-то вроде райцентра, где главным лицом был кадий).
Измаил XVI-XVII веков не представлял еще собой крепости. В этом крае уже было несколько мощных крепостей: Исакча, то есть бывшая татарская Сакджа (по правую сторону Дуная), Килия на левом берегу реки и восстановленная османцами старая килийская крепость в дельте, Аккерман на Днестре, чуть выше его по течению Янык-Хисар (Паланка), Татар Бунар (татарский колодец) на перепутье степных дорог. Особой нужды в новом военном объекте не было.
Измаил развивался как вакфа (вакфа – арабский термин, обозначающий богоугодное пожертвование на нужды религиозных заведений (мн.число – вакуф).В инфраструктуре города большую роль играли мусульманские храмы – мечети. За счет вакфа содержался имарет – городской комплекс, в который входили мечеть, мектеб (начальная школа), больница, гостиный двор, водоснабжение, дороги и мосты, суповая кухня (бесплатная столовая для бедных), «создаваемые из мотивов набожности и милосердия», а также прибыльные учреждения: гостиница, базар, караван-сарай, баня, мельница, красильня, бойня и др.
Гражданское начало Измаила подчеркивает должность ответственного за город лица мотевелли – главного попечителя вакфа. Мирный характер города в XVII веке, в противоположность Аккерману или Бендеры, подтверждает и состав измаильских жителей. В Измаиле и прилегающей территории отмечался резкий рост немусульманского населения, что было бы невозможно при наличии объекта военного значения. К Измаильскому вакфу принадлежали такие населенные пункты как дунайский городок с пристанью Рен, в турецком варианте Тимарова (тимар – попечение, забота), Кышла, Дундар, Ахпаноз, Сапан, Постан, Тобак.

 

Религия. Османское государство выработало идеал жизни - достижение справедливости (адалет), с которым связывалось процветание страны. Достичь его, как считалось, можно поддержанием традиционного порядка в обществе (низам), в том числе в каждой иноверческой религиозной общине. Традиционный порядок был основан на вере в Бога, добросовестности и благочестии. Османские государственные деятели полагали, что благоденствие страны зависит от обилия товаров и их дешевизны на рынке. Земля не знала более смелого эксперимента, чем оттоманская система управления. Она рухнула, когда порядок управления был нарушен, но прежде Османское государство существовало 600 лет, и вторую половину этого срока город Измаил находился в его составе.
Господствующей религией был ислам. Он делился на множество направлений и сект, два из которых считаются основными: суннизм - почитание Сунны -священного предания о Мухаммеде, и шиизм - почитание Али (двоюродного брата Мухаммеда), халифа (араб. Преемник) и свои предания (ахабар). Ислам (араб. Покорность) -строго монотеистическая религия, основанная на вере в Аллаха. Его священной книгой является Коран. Мусульмане почитают Иисуса Христа - Ису, как одного из 28 пророков, а также его мать Деву Марию - Марьям. Большинство османцев, особенно правящие круги, были суннитами, но шиизм был тогда широко распространен в народе, особенно среди кочевников. Священнослужитель суммы (мусульманской общины) имам (араб. Предстоящий) избирался из ее членов на месте и умма определяла ему содержание. Он совершал обряды рождения, бракосочетания, похорон, за что получал соответствующие подношения. Мулла - мусульманский священник со специальным богословским образованием, толковал Коран и был учителем в школе при мечети. Учителем мог быть и ходжа. Мусульманские женщины мечетей не посещали, отправляя культ дома.
Значительная часть татар также была суннитами, но как пишет турецкий автор 18 века, местные буджакские татары придерживались ханефитского обряда и молились по своим особым предписаниям, и следовательно, турецких мечетей не посещали. Эвлия Челеби заметил о татарах: “татары - народ беспощадный. С помощью Бога они стали мощной преградой рода Османов, и со всеми неверными они ведут битвы, сраженья... Это очень богомольные и не слишком обременяющие себя запретами воины. А если рядом с ними оказывались ногайцы, они вовсе перестают отличать дозволенное от запретного. Тем не менее этот народ - дозволенное исламом войско”.
Измаил и Рени составляли собственность монастыря Хассеки - монастыря дервишей. Это дает основание считать, что Измаил был определен падишахом в качестве вакфа ордену неортодоксального направления в исламе - суфизма, который представлял собой многочисленные братства (тарики) дервишей. Неизвестно где находилась обитель Хассеки, и в какой форме (текке, завие) было ее представительство в Измаиле. Дервиши (перс. бедняки, нищие) почитали первоначальный ислам и были ближе к шиитам. Основы их учения, с признанием Корана и Сунны - идея личного общения с Богом путем мистического экстаза, порицали роскошь и проповедовали аскетизм.
Из немусульманских религиозных общин самой крупной в Измаиле была греко-православная. В османской империи под эгидой греческого Константинопольского патриарха были объединены греки, болгары, сербы, молдаване, валахи, грузины. Эпископат, как правило, полностью состоял из греков.
Ортодоксальное направление христианства в основе вероучения содержит Священное писание (Библию) и Священное предание (постановления соборов, патристику), веру в триединого Бога (Отца, Сына и Святого Духа), молитвы, посещение церкви, исполнение семи таинств: крещения, причащения, миропомазания, покаяния, брака, священства и елеосвящения (соборования). Причащение - кислым хлебом и вином. В 17 веке в крае существовала Браилово- Измаильская митрополия, к которой наряду с Аккерманом, Килией и Рени, относился и Измаил, где известны два православных храма.
По аналогии с Килийской Святоникольской церковью Измаильские тоже были углублены в землю, так как по мусульманским правилам все иноверческие постройки не должны превышать мечетей. Церкви возглавлялись настоятелями, совершавшими богослужения и обряды. При богослужении мужчины стояли ближе к алтарной части, а женщины и дети - ближе к выходу. В жизни православной общины, кроме епархиального архиерея и священника - главы прихода, руководящую роль играл выборный орган мирян - церковный совет во главе со старостой.

 

В Измаиле также было немало армян-григорианцев. Армяне еще в 5 веке, не согласившись с решением Халкидонского собора, осудившего монофизитов, сохранили раннюю христианскую церковь - монофизитскую, основанную на Священном писании (Библии), вере в единую природу Бога, исключающую ипостась человека. По обрядности близки к православным, но причащаются пресным хлебом и цельным вином. По-видимому армянское население относилось к Крымской епархии с центром в монастыре Сурб-Харч (Святой Крест). Были случаи, когда в мусульманских странах армянам запрещали употреблять колокольный звон.
Евреев тогда называли по вере - иудеями. Иудеи, как мусульмане и христиане, единобожники. Они сохранили древнюю унитарную веру в Бога - Яхве, Иегова, идею богоизбранности своего народа и приход Мессии - Машиах. В основе вероучения - Тора (Пятикнижие Моисеево Ветхого Завета), Пророки и Писание (Танах), что должен знать каждый иудей, и Талмуд (толкование). Еврейская община - кегила (кагал) возглавлялась раввином (учителем), который проводил службу в синагоге - доме для молитвы, совершал обряды. Молитва творилась на мертвом тогда языке - иврите. Синагоги объединяли людей по профессии: купцов и менял, скорняков и красильщиков, портных и пр. Женщины сидели отдельно от мужчин на галерее. Очевидно раввин имел и гражданскую власть.
Христианские и еврейские религиозные общины способствовали сохранению национальных особенностей каждого народа и его культуры. Предстоятели общин осуществляли духовную и светскую власть над единоверцами, получали собранные налоги, лишь половину которых вносили в государственную казну. Как подчеркивал Адам Мец, христианская церковь и синагога всегда оставались как бы чужеземными государствами внутри империи ислама и не давали растворить себя - при том, что власти поощряли переход из другой веры в ислам. Еврей не мог стать христианином, а только мусульманином. Переход мусульманина в другую веру карался смертью. Во время засухи в молебственном шествии принимали участие все религиозные общины: христиане во главе с эпископами или евреи со своими трубами.

Внешний вид. Внешний вид измаильчан был разнообразен и пестр. В некоторой мере можно представить одежду разных народов тех времен с учетом уже как-то проявлявшихся городских традиций бедной части населения, нивелировавшейся низким уровнем достатка.
Турки носили чалмы, тюрбаны, халаты, шальвары (шаровары) и туфли. Эвлия Челиби отметил, что местная знать предпочитала татарские шапки, чему по его мнению, способствовало чисто татарское окружение города. В зимнюю пору самые богатые одевались в соболиные шубы, а другие - в овечьи и лисьи шубы с закрытым воротником и сапоги. Бедняки большую часть года носили налын - сандалии на деревянной подошве или сыромятные постолы, но чаще ходили босиком. Зимой мужчины и женщины одевали овчинный кожух или суконную свитку. Сипахи с высоким достатком носили особый тюрбан - бюрюме, отличавший их от общинников. Турецкие женщины, и вышедшие замуж за турка, носили рубаху, сверху длинное платье, шаровары, на голове - платок, возможно, и чадру. Интересно то, что мусульманам - мужчинам запрещено было носить шелковую одежду.

Волохи (румыны и молдаване) и болгары из простонародья, а они вместе составляли чуть ли не половину населения, носили длинные холщовые рубахи с безрукавками, холщовые либо шерстяные штаны, обязательно широкий шерстяной пояс, на голове - бараньи, смушковые шапки. Женщины надевали на рубаху шерстяную или холщовую короткую кофту, несшитую юбку и фартуки, иногда и спереди и сзади, красивый тканный узкий пояс, жилет из сукна или меха. На голове было обязательно покрывало, косынка или чепец.
Одежда греков, армян и евреев - мужчин, активно занятых в торговле и ремесле, сохраняла меньше черт традиционного костюма. Для различия было принято постановление: “Все неверные носят голубые и фиолетовые с голубым значком колпаки - шепертма, похожие на татарские, иудеи - с желтым значком”. Мужчины-греки носили часто короткие куртки и неширокие штаны - враки. Гречанки - длинные платья и сарафаны с передниками, на голове - платки. Евреи -ашкендзи сохраняли традиционные длинные халаты, кафтаны, плащи, молитвенные шерстяные шали с кистями, непременно покрывая голову дома и на улице ермолками или шляпами с мехом, на ногах сапоги. Армяне, и мужчины и женщины, носили рубахи и шаровары, женщины обязательно добавляли расшитый передник. Поверх рубахи - архалух, типа длинного сюртука. Поверх надевали кафтан типа черкески, с поясом или шарфом. На голове мужчины носили шапки, а женщины - накидки, на ногах - сыромятные поршни или туфли с загнутым носом, зимой - сапожки.
Практически все мужчины той эпохи, кроме армян и татар, носили бороды. С конца 17 века, больше в 18 веке в Измаиле селились и татары. Их обычная одежда состояла из длинной рубахи-туники, у мужчин - до колена, у женщин почти до пят с оборкой, и штанов. Рубахи носили без пояса, поверх надевали комзол, у женщин подлиннее. В холод сверху носили бешметы, стеганные на вате, бурки, на ногах - сапожки из мягкой кожи, летом - башмаки, чарыки: беднейшие - лапти с суконными чулками. На голове мужчины была тюбетейка, поверх которой зимой надевали высокую баранью шапку, летом - войлочную шляпу. У татарских женщин были распространены бархатный колпак, обшитый серебряными монетами - кашпау.
Благодаря старинным традициям ношения национальной одежды жители Измаила выглядели ярко и живописно. По одежде можно было сразу определить национальный и социальный статус человека, даже род его занятий.
Можно предположить, хотя точных сведений нет, что в турецком Измаиле появились и цыгане (рома), известные в крае с 15 века, но поскольку они были кочевниками, то табор, забредавший на городские окраины, подолгу не задерживался.
Одежды цыган-мужчин была похожа на одежду соседних балканских народов, женщины носили рубахи и широкие юбки, по нескольку сразу, на голове обязательно - шаль, платок, отличавшиеся яркостью и пестротой, мониста.
Все эти разноплеменные народы находились в тесном контакте, без которого невозможна городская жизнь. Возникает вопрос: на каком языке или языках они общались? Сразу и ответить-то трудно. Можно рассмотреть его по простой схеме: языки правящего государства - языки местного населения - языки социально-активной части горожан - языки ближайших соседей.
В османской империи царило многоязычье: от тюркских наречий, ближневосточных до европейских, но главными считались три: арабский язык (язык ислама), персидский (фарси), как литературный и придворный, и “тюрче” - основа будущего турецкого. Многие османцы владели греческим - как наследники Византии. В 16 веке появился так называемый османский язык - “осмалынджа”, заменивший “тюрче” на официальном уровне, оставив его простому народу. На этом языке составлялись все документы и указы. На основе осмалынджа в 16 веке развился “тюрки-и-басит” - заурядный турецкий. Арабский язык понятен был каждому грамотному мусульманину, так как являлся языком Корана, на нем обучали в школах и в армии.

 

Тюркские наречия связаны с конкретными группами, проживавших народностей, потому преобладали балканский диалекты с одной стороны, и татарские - с другой. Городские власти - чиновники, офицеры, духовенство - владели несколькими языками, начиная с арабского, османского до турецкого народного как минимум и пользовались услугами переводчиков в других случаях, а кто знал и местные наречия. Языки местного населения формировались в зависимости от предшествовавшего в крае основного языка международного общения - “команеча” (кыпчацкая группа) и восточно-романских наречий, складывавшихся в румынский язык. Скорее всего, что на этой смеси и общался простой народ, т.е. большинство населения. Официальным языком соседних с Измаильщиной княжеств Валахия (Царя Ромыняска) и Молдова был славянский язык. Как считают специалисты - вариант среднеболгарского языка. Именно на нем составлены все средневековые документы, летописи, церковные книги, т.е. он как бы играл роль, что и “осмалынджа” у османцев. Таким образом, болгарский язык был очень близок официальному языку Валахии и Молдовы. Его хорошо понимали и русы (украинцы). Учитывая число попадавших в город пленных, невольников, потребность в славянских языках не снижалась.
Языки социально-активной части населения: греческий, османский и в какой-то мере староитальянский. В греческой, армянской и еврейской общинах внутренними языками были национальные языки, а в миру представители этих народов общались на различных языках, начиная от языка основного населения страны, города в данном случае, и заканчивая языками торговых партнеров. Греков очень часто использовали как переводчиков - тарджуман или драгоман в балканском варианте. Был тогда в употреблении и смешанный армяно-кыпчацкий язык. Взаимодействие знатоков разных языков ценилось. Вот пример составления международного договора: “Я по-польски диктовал валаху, потом - он по-гречески - греку, грек - турку, который и писал договор” - писал Якуб Собески. В 17 веке значение греческого и староитальянского в регионе упало, основные документы составлены на османском языке. Овладевала османским и та часть местных жителей, которая переменила веру, перейдя в мусульманство. Балканские славяне называли таких “потурченцами”.
Юго-Западными, Западными и Северо-Западными соседями Измаильской земли были болгары, валахи (румыны) и молдаване, Севере и Северо-Востоке - татары и ногайцы. Все они кроме закоренелых степняков - ногайцев, известны в Измаиле. Но всего в нескольких днях пути на Северо - Восток лежали украинские земли, контакт с которыми прерывался, как торговый, так и военный.
Ученые считают, что для украинцев никогда не было проблемы ни с польским, ни с крымско-татарским, ни с молдавским, ни с турецким или русским языками. В определенной мере в таких случаях возможна и обратная связь. Так что русы, попадавшие в северные земли османской империи, никогда не ощущали себя языковым анклавом, и они понимали и их понимали. Известен почти курьезный случай переписки турецкого агента из Аккермана на украинском языке (по Дашкевичу). Эвлия Челеби заметил, что турецким и татарским языками иногда владели днепровские казаки, из тех же русов.
Значение чужих языков, спонтанное или целенаправленное, расширяло сознание людей, способствовало пониманию между различными по традициям культуре группам населения Измаила. За почти триста лет османского правления в городе пока не известно ни одного случая острых конфликтов на социальной, этнической либо религиозной почве.

 

Питание. Важнейшим аспектом человеческой жизни в целом и бытовой культуры в частности, является питание. А, по большему счету и духовной культуры, ведь недаром говорят: “Мы есть то, что едим”. Процессы приготовления и употребления пищи отражают традиционные формы поведения человека в обществе, национальные и религиозные установки, структурные связи населения.

Многонациональный город Измаил уже в давние времена представлял широкий спектр стойких пищевых традиций с общим для всех зерновым типом питания.
Некоторые прямые сведения на этот счет находим все у того же Эвлии Челиби, который подчеркивал обилие в Измаиле белого хлеба и указал на главные зерновые культуры местных полей - пшеницу и ячмень. Как человека знатного, богатого, его мало интересовала пища простонародья, и он отметил только деликатесы и предметы торговли. С присущей ему восторженностью он пишет: “Очень вкусны тут мед, мясо, сыр, белуга, копченая осетрина, черный кофе...” Архидиакон Павел, сопровождавший своего отца антиохийского патриарха Макария в Москву, на обратном пути через Измаил и Килию пишет, что путешественники купили здесь осетра весом 80 окка (окка - 1,282 грамма), т.е. свыше 100 кг весом за четыре с половиной венецианских талера. Крупные же осетры, по его словам, весили по 200 окка и более. Проезжавший патриарх мог позволить себе такую покупку, но вряд ли это было доступно большинству горожан. Почти все огромное количество вылавливаемой красной рыбы солили, коптили и отправляли на экспорт. Туда же шла знаменитая местная бастурма из говядины и баранины.
Питание измаильских жителей лучше представить, рассматривая пищевые традиции и предпочтения, исходя из стереотипа питания каждого народа, при том, что основные продукты были для всех одинаковы. В Европе 16-17 веков еще не были распространены такие растительные культуры как картофель, кукуруза, подсолнечник, помидоры и др., прибывшие из Нового Света. Практически отсутствовал сахар, вместо которого использовали различные патоки и мед. Из зерновых культур, кроме названных выше, были распространены также просо, овес, полова, привозной рис, редко - рожь. Молочные продукты, по значению стоявшие на втором месте после зерновых, получали от коров, овец и коз. Это молоко, простокваша, сливки, сыры и топленое масло; употребляли пахту и сыворотку. На третьем месте следует отметить овощи и пряные травы: лук, чеснок, капуста (кольраби, краснокочанная, цветная), свекла, морковь, редис, репу, огурцы, салат, шпинат, крапиву, укроп, горчицу, кориандр, эстрагон, душицу, мяту, привозные розмарин, шафран, имбирь, мак. Выращивали бобовые: бобы, горох, чечевицу и фасоль. Растительные масла - были оливковые и конжутное, завозившиеся из южных земель.
Мясной стол был основан на говядине, телятине, баранине, козлятине, разнообразной птице, для христиан еще и свинина. Употребляли также конину, дичь, яйца. Широко употребляли животные жиры. Из рыбы, кроме красной (осетра, белуги, стерляди), были наиболее распространены карп, лещ, судак, сом, щука, тарань, которых ели в вареном, жареном, печеном, копченом, соленом и сушеном виде. Соленую рыбу давали в счет жалования воинам. Из фруктов - яблоки, груши, черешня, вишня, слива, а также виноград, арбузы, дыни, орехи грецкие, называемые тогда волошскими. Привозили изюм и инжир. Из готовых напитков в городе имелись пиво, брага (боза), дозволенная мусульманам, вино и водка для не мусульман.
Кухню всех измаильчан в целом можно отнести к средиземноморской, объединяющей балканскую, греческую, турецкую, и в определенной мере, армянскую, не лишая колорита каждой в отдельности. Главные различия помимо религиозных установлений, были скорее социального порядка, определявшего количество трапез в день и их меню. Обязательной была молитва перед едой, а для многих и после еды. Большинство при еде не использовали ложек, да и вилок еще не было.
Ели с помощью хлеба, кроша его в блюдо и поднося руками размокший хлеб ко рту. Мужчины и женщины, как правило, ели отдельно. У мусульман домашние ели на женской половине, но гости - на мужской.
Простолюдины во время трапезы ели обычно одно блюдо: зерновое, бобовое, овощное или смешанное.

Зимой преобладали различные лепешки и каши. Лепешки с кислым молоком или пахтой часто были единственным блюдом во время завтрака или обеда. Беднота ела ячменный или просяной хлеб, иногда с примесью пшеницы. Зимой подавали горячую похлебку из ячменной муки с добавлением сушеного творога. Жители побогаче варили пшеничные каши с маслом или мясом и с чесноком, плов (у тюрков - пилау) из риса, к которому подавали мясо или курицу, кебабы (мелко нарезанное мясо).
Хлеб пекли как дрожжевой, так и пресный, особенно широко распространенный у восточных народов, в виде различных лепешек. Многие блюда, у разных, но проживающих в тесном контакте народов, были по сути, одинаковы, лишь по иному назывались. Но все-таки нельзя отметить национальные кухни.

 

Собственно турки составляли незначительную часть жителей Измаила, но учитывая возраставшее число татарского населения, доля восточных традиций в питании была высока. На первом месте в их питании были хлебные изделия - тонкие пресные лепешки юфка, реже из квашеного - пиде, те же лепешки, смазанные после выпечки яйцом и маслом - чуре и большие хлеба из кислого теста - майалы-хамур. Традиционная лапша - рэште, из пресного теста, высушенная на солнце хранилась в больших глиняных кувшинах с широким горлом. Основное горячее блюдо зимой - чорба (шорпа - у татар) из пшеничной крупы с сушеным творогом, или из чечевицы, по возможности готовилась на мясном бульоне. Подавали также похлебку из бараньих потрохов, горячий студень из бараньей ноги (пача). Летом делали холодную похлебку джаджик из айрана (йогурт, разбавленный водой), огурцов, пряных трав и чеснока. Мясные блюда, как правило, праздничные, включали разные виды шашлыков, кебабов, маленькие котлетки - кюфте (типа тефтелей с рисом). В качестве заготовок впрок делали коурму - зажаренное баранье мясо закладывали в глиняные горшки и заливали растопленным жиром. Популярна была долма (дословно - “наполненный”), т.е. известные голубцы из виноградных листьев с овощным или мясным фаршем, а также другие фаршированные овощи, распространившиеся позднее - баклажаны, кабачки, сладкий перец, и позже них, наверное, только в 18 веке - помидоры.
Мужчины на отдыхе, вспоминая далеких кочевых предков, использовали древнейший способ в приготовлении куй укебабы - подготовленную баранью тушу, завернутую в шкуру, клали в раскаленную яму, и, присыпав сверху, разводили огонь.
Чай, кофе распространились только во второй половине 17 века. В раскопках на территории крепости Измаил особенно часты находки фаянсовых чашек производства малоазийских центров Изника и Кютахьи. Чай был дорог и редок. Вместо чая пили отвары мяты или тимьяна (чабреца). Популярны были фруктовые напитки с медом - шербеты, айран, йогурт (простокваша из овечьего молока). Готовили пекмез - виноградный сок, уваренный до консистенции меда. Мусульманский запрет на вино (Коран, сура 5 “Трапеза”) обычно соблюдался, но турки и татары употребляли не только слабохмельные напитки типа пива, бозы (напиток из просеянной муки), но и более крепкие.
В кухне татар преобладали просяная каша, те же лепешки. Популярным был бэлеш с начинкой из мяса и пшена, особо лакомым - вяленый гусь. Предпочитали конскую вяленую колбасу - казылык. Из молочного - катык - вид кислого молока, каймак - густые овечьи сливки, корт - творог. Ритуальным блюдом служил мед, смешанный с маслом. Некоторые духовные лица ели только ячменный хлеб. Ни турки, ни татары не употребляли свежего молока.
Армяне пекли традиционный армянский хлеб - лаваш, тонкие как бумага большие лепешки, замешанные из муки, соли и воды. И матнакаш - толстые круглые лепешки, часто с пальцевым узором, смазываемые маслом и посыпанные кунжутом. Заготавливали лапшу - аршта.


Традиционным блюдом была ариса - каша с разваренным мясом и кюфта (тефтели) в супе, толма (описанная выше долма), хаш - горячий студень из бараньих ножек, из напитков - кислое молоко - мацун, пахтан-тан, а также сыры, масло, вареное и жареное мясо, в том числе свинина. Особенностью было использование множества пряных трав, свежих, сушеных и даже вареных.
В кухне греков было много общего с выше названными, популярностью пользовались фасолевые блюда, долма, тушеные овощи, кислое молок и сыр.
В кухне евреев важную роль играл кашрут - религиозные табу на смешение мясного и молочного, бесчешуйчатую рыбу, свинину, нежвачных непарнокопытных животных, и особый ритуал приготовления пищи. В основе питания - та же мучная пища, каши, лапша, молочные, мясные, овощные блюда, яйца; жир только растительный. Популярны фаршированная рыба, жаркое. Особое внимание ритуальной пище в субботу и праздники. Ее составляли пресный тонкий хлеб - маца, плетенные булки - хала, треугольные пирожки с маком и многое другое (фрукты, мед, рыба) в зависимости от праздника. Все используемые продукты в еврейской кухне должны были быть кошерными, чистыми, потому, что “пища превращается в нашу плоть и кровь”, а запрещенная пища, как учит Тора, есть мерзость для Божественной души.

 

Очень сходной была кухня православных народов - валахов, румын, молдаван, болгар, русов (украинцев). У румын и молдаван ежедневной едой была мамалыга (заменявшая хлеб у простонародья), только варили ее из просяной муки или пшена, у румын также делали мэлай (лепешки). У тех и других готовили чорбэ - овощной суп, тертутэ и плачинтэ (тесто с брынзой), протертую фасоль с чесноком, брынза - кашкавал (сыр). В праздничные дни, а у зажиточных людей почаще подавали токанэ - жаркое, мясо, печеное на грэтаре (решетке) и рыбу, готовили дроб - блюдо из потрохов ягненка, долму.
В болгарской кухне во время выпечки хлеба из кислого теста выпаривали виноградный сок (пекмез), пекли пресные лепешки (милина) на воде, яйце и соли, лепешки с овечьим творогом, брынзой (рогувачки), варили мляко (молоко) с лапшей, бобина чорба (из фасоли). Делали каварму, пастрому (бастурму), баур - начиняя толстую кишку рисом и ливером, рибник - запеченую рыбу в соусе из масла, красного перца и лука, тушили мясо в острых соусах. Из напитков предпочитали кисломолочные, бозу, и борч (хлебный квас). болгары сохранили от тюркской прародины ритуальное блюдо курбан (тюрк.”жертва”): на поминки варили баранину, добавляя в воду только лук и соль.
У русов подавали борщи (сходные с чорбой), юшки - супы на различных отварах, каши, особенно пшено и гречку, галушки, вареники с капустой или крупой, лапшу, хлеб из кислого теста - каравай, сыр, яйца, рыбу; мясо птицы - по праздникам. Популярна была свинина и свиное сало.
Православными народами соблюдались посты, тогда избегали скоромной пищи. На православные праздники готовили кутью, сдобные куличи, творожную пасху, красили яйца, мясные блюда и рыбные, подавали фрукты, мед и многое другое.
Жизненный уровень народа заметно снизился в начале 17 столетия, резко возросли цены на продовольствие (в сравнении с предшествующим столетием в шесть раз). Взрыв дороговизны, в сочетании с засухами и не урожаями, привел у угрозе голода, а во многих районах страны к голоду, и тогда принимались административные меры предупреждения недовольства населения. Первой мерой у османцев было наложение запрета на зарубежные поставки зерна, мяса и масла и усиление контроля за ценами на рынке. Сохранялись лишь поставки продовольствия в османскую армию.

 

РУССКИЕ КОМЕНДАНТЫ КРЕПОСТИ

После памятного разгрома вольными сынами запорожских казаков крепости Смил в 1595 году турецкий султан начинает строить новую мощную крепость на Дунае, дав ей гордое название «Измаил». Небеса и боги должны были услышать о новой неприступной твердыне на Дунае, восхититься ее военной славой.
Однако русские войска неоднократно захватывали, казалось бы, неприступные турецкие бастионы и стены крепости, поднимая над ними русские боевые штандарты.
26 июля 1770 года русские войска вошли в крепость Измаил. Приказом Главнокомандующего 1-й русской армией П.А.Румянцева первым русским комендантом крепости Измаил был назначен полковник Ивков, который исполнял эту должность до сентября 1774 года, когда согласно Кучук-Кайнарджийскому мирному договору крепость опять отошла к Османской империи.
Документы о деятельности коменданта крепости Ивкова недавно были обнаружены в историческом архиве города Харькова и теперь хранятся в Центральном Государственном историческом архиве Украины в городе Киеве.
Полковник Ивков развил большую деятельность, всячески укрепляя крепость, восстанавливая разрушенные при отступлении турок укрепления.
С помощью прибывших сюда русских мастеровых людей полковник Ивков устроил верфь, на которой строились небольшие речные суда для плавания по Дунаю.
Местное население всячески приветствовало русскую армию. В документах первого русского коменданта говорится о том, что 250 молдаван из окружающих сел добровольно вступили в русскую армию, чтобы воевать против ненавистных турок (таких добровольцев называли арнаутами).
В те годы крепость Измаил была не только важным военным объектом. Как и прежде, Измаил был активным торговым центром на юге Бесарабии. На ее территории находились 153 лавки, возле крепости было 72 виноградника, несколько мельниц. И русская казна пользовалась этим.
10 июля 1774 года Россия и Турция заключили мирный договор, по которому крепость Измаил должна была опять отойти к Турции. 14 сентября 1774 года, выполняя условия договора, русские войска оставили крепость, чтобы опять ворваться в нее огненным суворовским штурмом 11 декабря 1790 года.
Известно, что в разгар сражения А.В.Суворов назначил комендантом крепости тогда еще генерал-майора М.И.Кутузова. М.И. Кутузов исполнял эту обязанность недолго: продолжающаяся война с Турцией требовала его присутствия в действующей армии.
В сентябре 1809 года комендантом Измаильской крепости был назначен генерал-майор С.А.Тучков, который с апреля 1809 года исполнял должность дежурного генерала при Молдавской армии. С.А.Тучков, пожалуй, известен больше всех комендантов Измаильской крепости. Он основал в трех верстах от крепости форштадт, который с 1 октября 1812 года стал именоваться городом Тучковым. В должности коменданта крепости Тучков находился недолго, так как указом царя он был назначен командующим всеми крепостями в устье Дуная.
С апреля 1811 года до весны 1814 года комендантом крепости Измаил был майор Витезь-второй, который запомнился для истории только потому, что в 1814 году он стал первым полицмейстером города Измаила.
После него дольше всех (более 20 лет) командовал гарнизоном крепости генерал-майор Ф.И.Сандерс, который слыл весьма ученым и оригинально мыслящим офицером. Но в социально – экономической истории придунайского края Ф.И.Сандерс остался крепостником, который беззастенчиво грабил крестьян Броски и Матроски, самовольно захватывая их земли, о чем свидетельствуют многочисленные жалобы крестьян этих сел.
Имя Сандерса появляется еще раз на бескрайних страницах истории, когда его вдова продала земли у озера Кугурлуй молдавским выходцам с реки Ларга, которые на этих землях основали свою «маленькую Ларгу» - село Ларжанка.
Последним русским комендантом крепости Измаил был генерал-майор Цебриков, под руководством которого весной 1857 года русские войска навсегда покинули крепость. Согласно условиям Парижского мирного договора 1856 года крепость Измаил кончила свое существование.
Не стало высоких стен и неприступных бастионов, но громкое имя «Измаил» живет в веках славой русского оружия.

М.Мальцев,
старший научный сотрудник филиала Одесского облархива в городе Измаиле.
«Советский Измаил», 1982 год.

 

КРЕПОСТЬ В МИРНЫЕ ДНИ

История крепости Измаил чаще всего знакома по штурму этой турецкой твердыни войсками под командованием А.В.Суворова 11 декабря 1790 года. А вот мирная жизнь крепости как-то не привлекала внимания даже любознательных людей. А зря. Во-первых, и в мирное время, как свидетельствуют документы центральных военных архивов Москвы и Петербурга, ее гарнизон играл немаловажную роль во внешней и внутренней политике Российской империи первой половины XIX века. А во-вторых, наличие воинских частей неизменно откладывало отпечаток на повседневную жизнь горожан. Местный архив также располагает интересной информацией о жизни города Тучкова в 30- годы XIX века.
Крепостной гарнизон. Что же из себя представлял гарнизон Измаильской крепости? В его состав входили пехотные полки, по надобности стояли сотни кавалерийского полка, был свой артиллерийский гарнизон, обслуживающий не только крепость, но и другие укрепления.
Как военно-инженерное сооружение крепость требовала постоянного ремонта, строительства и усовершенствования. Поэтому она также располагала также внештатной инженерной командой, укомплектованной специалистами. Наиболее тяжелые работы выполняли военные рабочие и две арестантские роты военного ведомства. Были в составе гарнизона и необычные, на наш взгляд, инвалидные роты, которые несли специфическую интендантскую и госпитальную службу.
Непосредственная близость границы требовала обязательного наличия специальных пограничных частей. В начале 30-х годов XIX века эту службу нес 38-й егерский полк. С середины 30-х годов этого же столетия появились и морские пограничные суда-иолы, которые наряду с постоянными пунктами наблюдения – брандвахтами, обеспечивали неприкосновенность и контроль за границей от Сулинского залива до устья реки Репида и по Килийскому рукаву до поселка Вилково.
В это же время в связи со сложной карантинной и эпидемиологической обстановкой по побережью Черного моря, включая Дунай, были созданы Карантины и карантинные команды. Внутреннюю службу несли полубатальоны карантинной стражи, а наружную – обыкновенные пехотные части, как, например, батальон Азовского полка.
Происходила постоянная смена воинских частей. Бывали в крепости батальоны Волынского, Минского, Подольского, Мурманского и других полков. Для управления ими необходимы были штаб, тыловые части и чиновничья служба. В России в то время была создана особая структура управления – генерал-губернаторство. Новороссийское и Бессарабское губернаторства были не только административными, но и военными структурами. Особой частью этого управления было Измаильское градоначальство (1830 – 1847 годы). Возглавлял его военный чиновник в чине генерал-лейтенанта С.А.Тучкова (до сентября 1835 года). Потом градоначальство было переведено в Кишинев под непосредственное управление губернатора Бессарабской губернии. Крепостью и военным гарнизоном Измаила командовал комендант генерал-майор Сандерс, а затем Карнович. В самой же крепости распоряжался второй внештатный комендант полковник Полторацкий. Портами и флотскими экипажами командовал контр-адмирал Эсман. Были своя жандармская команда и комендантское управление, а также интендантские службы.
Пришли солдаты на постой. Таким образом, в Измаильском градоначальстве, куда входили современные Измаильский, Ренийский и Килийский районы, была создана и действовала сложная военно-административная машина. И ее наличие сказывалось на жизни мещан городов Тучкова, Рении, Килия и других населенных пунктов. Воинские части необходимо было обеспечивать продуктами, выполнять подводную и дорожную повинность, снабжать фуражом лошадей. И, пожалуй, самое главное – отводить дома под постой.
Конечно, в крепостях Измаила и Кили были свои казармы, где размещались постоянные команды. В периоды эпидемий холеры и других инфекционных заболеваний они переоборудовались под бараки. А остальных солдат приходилось размещать в городе.
Как и где, можно узнать из «Переписки Измаильского градоначальства по вопросу размещения на постой воинских частей», рапортов командиров полков, батальонов, отдельных рот и полицмейстеров Тучкова, Кили, Рении.
Офицеров, унтер-офицеров и нижних чинов поселяли в дома мещан. В крепостном поселке у мещанки М.Синегубовой жил второй комендант полковник Полторацкий. У мещанина Д.Гоицела располагались писари инженерной команды. А купец Я.Киселевич принял на постой отставного полковника артиллерии Кондратенко. У людей малого достатка квартировали прапорщик военно-рабочей роты, подпоручик арестантской роты и т.д.
Постоянные заботы цивильных и полицейских чиновников были связаны с размещением вновь прибывающих подразделений. Настоящей проблемой было устройство временных госпиталей, особенно для инфекционных больных. Отдельные бараки были готовы в казармах крепости. А для других заболевших нижних чинов помещения искала полиция. Например, осенью 1831 года полицмейстер полковник Гинглинг рапортовал о том, что отыскал два дома Х.Аслана и Р.Кориди для размещения больных 38-го егерского полка, причем наняли с платежом по 50 рублей ассигнациями. Было расписано даже количество солдат по домам: у С.Богданова – 26 человек, Двуреченцова – 22 человека, Подгурского – 15, Атаманюка – 12 и т.д.
Однако к концу 30х годов далеко не все домовладельцы принимали солдат на постой. Появилась такая форма участия, как выделение сумм на квартирную повинность. В частности, Старая и Новая Измаильские общины евреев нанимали для подвижной инвалидной команды по обслуживанию госпиталя при условии, что их семьи освобождаются от постоя. Откупиться могли и отдельные лица. Чиновник 13 класса Винокуров дал 790 рублей для размещения жандармской казармы. А купец третьей гильдии Г.Карамин – 400 рублей для полубатальона карантинной стражи. С дворянкой девицей Т.Колоновой вопрос решался по иному: либо купить у нее дом за 1500 рублей, или же взять в аренду на три года по 500 рублей ежегодно.
Словом, воинские части приносили горожанам определенное беспокойство. Мещане пограничных городов и сел несли своеобразную воинскую повинность.

Ю.Лютиченко

 

В поисках крепости Измаил

В 16 – 17 веках «турецкого гарнизона» в крепости не было, как и не было самой крепости. Об этом прямо пишет турецкий особист Эвлия Челеби в знаменитой книге путешествий1 «Сейяхат намэ»( третья четверть 17 века).
С.Паламарчук


Это заключение С.Паламарчук взято из публикации в «Одесских известиях» за 11.10.2000 года под заголовком «Сколько лет Измаилу». Оно же прозвучало с трибуны краеведческой конференции в скентябре 2001 года в Измаиле.
Итак, книга Эвлия Челеби переведена на русский язык и издана в ,Москве в 1961 году, а в 1997 году - переведена с русского на украинский. Эвлия Челеби во время походов в составе войск ислама, в числе прочих посетил и наш город, о чем оставил следующую запись: «Из крепости Тулча за три дня переправились через Обльшой Дунай напротив города Измаила и прибыли в крепость Измаил». Вполне очевидно и понятно, что турецкий «особист», как его называет С.Паламарчук, прибыл именно в крепость Измаил. Далее следует описание города Измаила: «Город этот в 889 (1484) году завоевал капудан султана Баязида Хана Исмаил, поэтому его называют Измаилом. Ныне это превосходный порт является вакхом Мекки и Медины». В книге многократно подчеркивается, что Измаил город, а посады были, например, в Аккермане и Килие… Разве это не возвышает Измаил 1657 года, в котором уже тогда было две тысячи домов, а «купцы, торгующие белугой и осетром и владеющие состоянием в сорок тысяч курушей, ежегодно отправляют две тысячи повозок соленой рыбы в польские и московские земли».
Состояние купцов города оценивается в срок тысяч курушей, т.е. европейских серебряных монет, ходивших в то время в Османской империи. Один куруш был равен восьмидесяти акче (серебряной турецкой монете). В таком случае состояние измаильских купцов можно оценивать в три миллиона двести тысяч акче.. Какой богатый город! Здесь было чем поживиться запорожским казакам, многократные набеги которых описаны во многих авторитетных источниках.
Возникает вопрос – кто же охранял богатство купцов города Измаила, если не было крепости, ни гарнизона? В книге Эвлия Челеби записано: «Кетхуды сипахиев – должность имелась только в системе янычарского корпуса», янычарский начальник, стало быть, был корпус янычар (регулярные пехотные войска Османской империи), военные моряки (азабы), которые преимущественно использовались для охраны крепостей. Был капудан – командир эскадры, следовательно, была и сама эскадра – крупное соединение военных кораблей. В городе Измаиле в то время был еще один начальник войск (бешли ага) и у него было до семидесяти воинов. Такие же войска входили в систему охраны крепостей Килии, Аккермана и Бендеры с той лишь разницей, что в этом случае автор указывает общее число войск, в другом – количество должностей военных чинов. Отсюда можно сделать вывод, что гарнизон в городе Измаиле был.
Содержание правителя города Измаила и управителей крепости Килии и Аккермана были приравнены к одной системе в 300 акче. По всей вероятности, значение города Измаила середины 17 века было более весомым еще и потому, что крепость Аккерман, по утверждению Эвлия Челеби, находилась «во владениях вышеназванного города Измаила». Не говорит ли это о каком-то подчинении крепости Аккерман Измаилу или загадка кроется в том, что основателями крепости Аккерман и города Измаила является один и тот же «легендарный Салсал», как об это указано в книге «Сейяхат намэ».
Соответствует ли действительности утверждение С.Паламарчук о том, что Эвлия Челеби прибыл в Измаил и не обнаружил здесь крепости? Описывая рыбный садок крепости Килии, автор отмечает, что «его продукцию солят и отправляют (в счет жалованья) воинам крепостей Очаков, Аккерман, Янык, Измаил, Браила, Исакча, Тулча». Там же читаем: «Из Молдавии Ахмет-ага, чтобы захватить пленных, направился в крепость Измаил». Самым веским аргументом существования крепости Измаил, является сравнение крепостей Измаила, Аккермана и Килии по их форме. Эвлия Челеби отмечает: «…Крепость Килия, расположенная в устье Дуная при впадении его в Черное море, имеет форму круга, как Измаил и Аккерман».
В книге содержится и курьезное упоминание крепости Измаил, связанно с описанием тульчинского острова: «Блудниц, которых ловят в крепостях Измаил, Килия и Тулча, оставляют голыми на этом острове, и те за одну ночь погибают от усердия комаров, москитов и разной мошкары».
При наличии стольких документов, подтверждающих существование крепости Измаил, имеем ли мы право сомневаться в сообщении не менее образованного историка Димитрия Кантемира (1716 год) о городе Смиле и крепости, «которой не следует пренебрегать, с турецким гарнизоном, во главе с особым мутавелли», т.е. лицом, назначенным для управления и надзора за движимым и недвижимым имуществом.
Таким образом, хронист и образованный турок Эвлия Челеби, собирая дань в наших краях, в 17 веке дважды побывал в богатом городе-крепости Измаил, которым был к тому же превосходным портом и имел турецкий гарнизон. Говоря о возрасте Измаил, в той же книге «Сейяхат намэ» указано, что у города Измаила и крепости Аккерман один и тот же первооснователь – Салсал. Если мы берем за основу сведения из этой книги, его крепости, гарнизоне и прочем, то тогда следует и возраст города-крепости Измаил приравнять к возрасту Аккермана.

Раиса Шишкина,
директор музея Придунавья в городе Измаил,
Одесские извести, 21 мая 2002 года

 

А теперь из области курьезов:

НЕВЫДУМАННЫЕ ИСТОРИИ
Вертолетная площадка. Жизнь любого отдела внутренних дел состоит не только из погонь и преследований, задержаний и расследований, составления отчетов о проделанной работе. Порой случаются истории, которые передаются из поколения в поколение, как легенды, которые делают и так нелегкую жизнь сотрудников правоохранительных органов не столь печальной и напряженной. Как правило эти истории не выдуманы, хотя и не исключены от приукрашивания рассказчиками.
В Измаильском районном отделе УМВД Украины в Одесской области в 1980 годах служил старшина милиции Дорошев Петр, отличающийся не только дотошностью и результативностью работы, умением держать порядок на вверенном участке работы, но и… удивительным талантом попадать в фантастические истории. Одна из таких историй вошла в летопись районного отдела милиции как «История о строительстве вертолетной площадки».
Как-то так сложилось, что денежное содержание нашего героя получала жена и причиной этой явной несправедливости по отношению к представителю сильного пола следовало искать в пристрастии Дорошева к алкоголю и своеобразном понимании мужской дружбы. Внешне Дорошев смирился с таким порядком, однако с друзьями продолжал иногда встречаться и пропускать с ними стаканчик – другой…
Однажды после очередного «дня чекиста» (день получения сотрудниками милиции ежемесячного денежного содержания), Дорошев вместе с друзьями мирно «прогудел» заначку одного, затем - другого сотрудника. Когда финансовые запасы друзей иссякли, а Дорошев «выставиться» как обычно не мог, друзья стали его подначивать: «Не по-честному»! Дорошев на мгновение задумался, затем махнул рукой: «Поехали, щас будет».
Жена Дорошева, в это время трудилась в огороде и не заметила своевременно появления мужа с друзьями. Когда же муж ее подозвал, ее удивлению не было предела. Дорошев заявил о том, чтобы она собирала ему вещи, снимали деньги с сберкнижки, так как его отправляют на учебу в Качинское вертолетное училище. «Как вертолетное?» - «Да, да, вертолетное училище. По телевизору видела? В милиции в настоящее время идет переоснащение личного состава вертолетами с целью повышения качества несения службы…»
«А почему тебя? Ты же водитель!»
«Да вертолеты маленькие, и кабины у них узкие. Единственный человек во всем отделе, который бы смог туда пролезть – это я. Поэтому меня и посылают. Давай быстрее собирай меня, времени нет…»
В это время на свою беду появился тесть, которого Дорошев в силу своего характера, не мог оставить без внимания: «Батя, тут вот какое дело. Вы посадили виноград… Так вот в том краю, крайние от дороги три куста надо вырубить. Здесь будет построена вертолетная площадка, завтра старшина отдела начнет возить бетон…»
Тесть в шоке: как так, он так лелеял и холил свой виноградник, и так радовался, когда саженцы принялись. И вот своими руками придется вырубать?!
В это время обалдевшая от новостей жена в режиме «автопилота» таки направилась в сберкассу. Дело было в обед, поэтому заветное окошко не работало, и женщины было время подумать.
Сельским жителям известно, что, как правило, сельский совет, почта, сберкасса, сельпо, автостанция – все находится в центре. И ожидавшая открытия сберкассы женщина, увидела пригородный автобус. «Съезжу к начальнику!» – решила жена Дорошева, и через некоторое время робко постучала в кабинет начальника отдела – подполковника милиции Андреева Николая Николаевича. После взаимных приветствий женщина спросила у начальника о том, почему именно ее мужа отправляют на обучение в вертолетное училище, да еще и за собственные деньги?! И по какому праву в ее дворе принято решение о строительстве вертолетной площадки!?
…Как проходил дальше разговор бедной женщины с начальником, и каков был «разбор полетов» по поводу строительства вертолетной площадки, история Измаильского РО УМВД умалчивает. Вариантов на сей счет много. Достоверно лишь одно, что Дорошев продолжал служить и демонстрировать ответственное исполнение служебных обязанностей…

«Курьер недели», 10.09.2003 года, И.Королькова

 

Курьезы:

«ЗАПОРОЖЕЦ НАД БЕЗДНОЙ»









У рыбаков всегда есть дежурная самая правдивая история, в которой в роли главного героя всегда выступает сам рассказчик. Место действия обычно связано с местностью, где проживает рассказчик. Измаил не исключение, здесь до боли знакомы каждый уголок, каждая яма на дороге, каждый открытый люк…
Случилась эта история энное количество лет назад. Трое измаильчан выехали на природу, прихватив с собой удочки и червяков. Для соблюдения ритуала подыскали место, закинули удочки и разложили на общем «столе» все, что полагается на рыбалке… Поговорив о работе, политике и прочем, трое друзей к утру стали собираться домой. Загрузив скарб с уловом в самую прикольную автомашину отечественного производителя, называемую в народе «горбатым», они поехали в город.
Измаил еще спал. Космическую тишину нарушал шум колес и… воды. Оказывается, что пока шла рыбалка, в городе прошел дождь. Водитель автомашины уже развез своих друзей по домам, машина шла легко по знакомой дороге. На одной из улиц «Запорожцу» преградила дорогу лужа. Аборигенов подобные препятствия не пугают, они всегда знают фарватер в самой необъятной на просторах родного города луже. Водитель смело въехал в лужу, предварительно сплюнув через плечо, как бы мотор не захлебнулся.
Мотор и захлебнулся и «Запорожец» встал в самом центре необъятной лужи. Когда замерли круги на воде, поклонник рыбалки осторожно открыл дверь. Вода поблескивала чернотой у самого порога. Наш герой решил смело пойти вброд, однако в самый последний миг решил поискать дно лужи рукой. Пальцы ничего не нащупали – не они не нашли. Перегнувшись через спинку сиденья, водитель вытащил удилище и потыкал ею в поисках дна – дна не нашел. Хмель от выпитого спиртного испарился. Все было как в кошмарном сне: родной город, родной проспект, родной «Запорожец»… Только бездонность лужи никак не вписывалась в картинку из обыденной жизни.
Собравшись с силами, тридцатилетний мужчина выбросил свое тело с переднего сиденья авто к краю заговоренной лужи. После достаточно удачного приземления, он осмотрел машину со стороны и в лучах восходящего солнца видел свою машину, которая гордо находилась посредине лужи.
Понимая, что где-то прошел «сбой программы», уже совершенно трезвый человек направился на поиски работников ГАИ. Гаишников наш герой нашел примерно в 09 часов утра, которые в историю, рассказанную водителем с покрасневшими об бессонницы глазами, не поверили. Но к месту «посадки на мель» харизматического транспортного средства экипаж ГАИ выехал.
На месте происшествия, видавшие виды работники дорожно-патрульной службы ГАИ согнулись от беззвучного смеха: маленькая легковушка передним бампером висела на одном краю ямы, а на другом ее удерживал глушитель. На проезжей части зияла, накануне вырытая экскаватором яма с неровными обрывистыми краями (пока шли поиски работников ГАИ, вода ушла в землю).



Владелец машины от увиденного чуть не упал в обморок. Работники ГАИ обзвонили всех причастных к производству «дноуглубительных» работ – понаехали асе – копатели, спасатели, спецтехника. Злополучный «Запорожец» снял с ямы автокран…
… Рыбалки после этого случая продолжались. Владелец «горбатого» машину после этого в металлолом не сдал. Только теперь возвращаясь после дружеского общения с природой домой, он старательно объезжает лужи и гонит от себя назойливую мысль: а что бы было, если бы в тот случай машина не повисла на краях ямы…


Александр Подпечников. «Куръер недели», суббота, 05 августа 2006 года

 

МОГИЛА ГЕРОЕВ НЕ НАЙДЕНА

До сих пор не определено точное местонахождение братской могилы суворовских солдат
В статье Михайловой Н. «Что сохранилось от крепости?», опубликованной 6 октября 2007 года в газете «Курьер недели» есть место, где упоминается имя археолога Бейлекчи В., который в 90-х годах 20 века проводил исследования на территории бывшей крепости и написал о захоронениях, имеющихся в лесопосадке (возле БТО) следующее: «Мы имеем основание считать этот могильник кладбищем русских солдат и офицеров, погибших, видимо, во время штурма крепости суворовской армией в 1790 году».
На самом деле в лесопосадке у БТО похоронены не суворовские солдаты. Археолог, по-видимому, не знал о воспоминаниях генерала В.Орлова, участника штурма крепости, который пишет, что всех погибших при штурме и умерших от ран русских солдат вывезли с территории крепости и похоронили за ее пределами в братской могиле (1815 погибших и 400 умерших от ран).
О местонахождении братской могилы известно, что после придания Измаилу статуса города (Тучков, 1812 год) она оказалась на его окраине, недалеко от тюрьмы (сейчас СИЗО). После 1856 года, когда юг Бессарабии отошел к Румынии и находился в ее составе до окончания русско-турецкой войны 1877 – 1878 годов, следы братской могилы за это время затерялись, и сейчас никто не знает о ее местонахождении.

Анатолий Каминский. «Курьер недели». 13.10.2007

 

Музей имени А.В.Суворова:

Открытие после капитального ремонта в 2009 году
Ключи от турецкой крепости Измаил
Турецкая обувь
Турецкий барабан

 

Город с высоты: