Бессарабия, край, родной

НЕМЕЦКАЯ КОЛОНИЗАЦИЯ БЕССАРАБСКИХ ЗЕМЕЛЬ

Позже всего немецкие переселенцы в Новороссии начали оседать в Бессарабской области. Это были так называемые «варшавские поселенцы», которые прибыли в Аккерманский уезд в 1814-1815 гг. с территории Варшавского герцогства. Властям пришлось оказывать этим переселенцам болыцую материальную помощь, так как лишь небольшая часть прибывших имела средства к существованию. После присоединения Бессарабии к России выявилась необходимость заселения южной ее части, Буджака, откуда в Турцию ушло все проживающее там ранее ногайское население.
В 1813 г. был опубликован манифест с перечислением прав и привилегий колонистов, во многом дополняющий правила 1804г. Они освобождались на 10 лет от всех налогов и государственных обязанностей. Неимущие семьи получали пособие до 270 рублей. Каждой семье выделялось по 60 десятин земли. Все переселенцы и их потомки освобождались от рекрутских наборов и пользовались свободой вероисповедания. Переселение немцев
в Бессарабию началось в 1814г., когда 31 семье немцев из Варшавского герцогства было разрешено выехать в Буджак. Основной причиной, вызвавшей это переселение, был экономический упадок в Польше, вызванный наполеоновскими войнами. Кроме этого, немцы-протестанты подвергались здесь гонениям на религиозной почве. Переселенцам отвели 115,5 тыс. десятин плодородных земель Аккерманского уезда в долинах рек Кагальника, Чаги и Сараты. В течение 1814-1817 гг. колонисты образовали в Аккерманском уезде 13 населенных пунктов.
В 1814 г. возникли селения-колонии Тарутинская и Бородинская.
В 1815 г. - 6 колоний (Кульмская, Малоярославская, Краснинская, Лейпцигская, Березинская и Клястицкая). В 1816 г. появилось 4 колония (Фершампенуазская, Бриенская, Парижская и Арцизская).
В 1817 г. появилось одно селение - Теплицкое. Среди «варшавских переселенцев», преобладали «поляки» (33,8, вюртембержцы (31,7 и пруссаки (29,1. Поскольку в 1801-1804 гг. из Вюртемберга в герцогство Варшавское прибыло 6 тыс. немецких колонистов, а в Бессарабию затем проследовало их 2,6 тыс. чел., можно считать, что только 43% вюртембержцев покинули герцогство. Почти все «варшавские переселенцы» были немцами и жителей другой национальности среди них было мало. Те же «поляки» были уроженцами Вюртемберга, которые прибыли в Пруссию на те земли, которые в 1807 г. вошли в состав герцогства Варшавского. Об этом свидетельствуют данные о конфессиональном составе «варшавских переселенцев». Из 1743 семейств только 141 принадлежало к католическому исповеданию (6,9% общего числа), а все остальные были лютеранами. А ведь известно, что среди поляков лютеран было очень мало. Даже в 50-е гг. XIX в. среди немецких колонистов католиков было лишь 5%. К середине 50-х гг. XIX в. общее число немецких колоний в Бессарабии достигло 25. Однако после 1817 г. в области ежегодно основывалось мало новых колоний — в среднем по 1-2 в год. И если в 1818 г. здесь было около 8,3 тыс. чел. колонистов, то в 1827 г. — 9,4 тыс. и в 50-е гг. - 24,3 тыс. чел.

 

Немецкие колонии получили особую форму административного устройства. Во главе каждой из них стояли избиравшиеся из колонистов старшина, два заседателя и писарь. Документация велась на немецком языке. Только наиболее важные документы переводились на русский язык. Колонии имели свои канцелярии в Малоярославце, Плоцке и Сарате. Областное управление вместе с попечительской конторой в Одессе подчинялось Министерству государственных имуществ. В целом, многие немецкие колонии добились высокого уровня благосостояния. Но это было достигнуто благодаря особым условиям — льготам и привилегиям, предоставленным государством, созданию товариществ на паевых началах, которые получали из Германии денежные ссуды, выписывали новые сельскохозяйственные машины, а также эксплуатации местного населения. Немаловажную роль в росте благосостояния немецких колонистов сыграли и уступки правительства по вопросу о выплате долгов, так как в конце 20-х гг. истек срок 12-летней налоговой льготы. Широкая миграционная волна немецких колонистов привела к интенсивному росту численности немецкого населения в Новороссии. С V по X ревизии оно выросло здесь более чем в 25 раз, причем в период между V и VII ревизиями - в 8 раз. В Таврической губернии в конце XVIII в. немцев почти не было. По данным VII ревизии (1816 г.) их доля достигала здесь уже 2,4%, по VIII - 3,9%, по IX - 5,1% и по X - 6,3% (почти
44 тыс. чел.). Почти все они размещались в Мелитопольском уезде. На рубеже XIX в. немцев здесь еще не было. По VII ревизии доля немцев в общем народонаселении равнялась уже 8,1%, по VIII - 13,8% и по X - 13,7%. Помимо того небольшое число немцев поселилось в Крыму (в Симферопольском и Феодосийском уездах). И хотя немецкая миграция в Таврической губернии начала осуществляется позже, чем в Екатеринославской и Херсонской, удельный вес немцев оказался здесь максимальным в регионе. На втором месте стоит Херсонская губерния. По данным V ревизии немцы составили здесь 0,8% (2,7 тыс. чел.), по VII - 3,5%, по VIII - 3,7% и по VIII - 3,7% я по X - 3,9% (46,6 тыс.). Подавляющая часть их была сконцентрирована в Тираспольском (около 18 и Одесском (более 12 уездах.
В Бессарабии немецкие колонисты, как отмечалось, начали расселяться только с 1814 г. По материалам VII ревизии их удельный вес составил здесь же 2,1%, по VIII — 2,2% и по X — 2,3%. Первоначально они селились в Аккерманском уезде, но затем занятая колонистами территория была передана в состав Бендерского уезда. По данным VIII ревизии удельный
вес немцев достиг здесь 31,7%, а по X — 23,4% всех жителей. Падение удельного веса их в этом уезде и отсутствие прироста по всей области
в 30-50-е гг. были обусловлены отсутствием значительного притока сюда новых колонистов с конца 20-х гг.

 

«Бессарабия находится дальше Луны»! Это выражение характеризовало окраинное положение этой пограничной территории и оторванность местной немецкой общины от исторической родины в XIX – первой половине ХХ в. Этому посвящена книга берлинского профессора Уте Шмидт, в которой рассмотрены основные периода освоения и обитания немцев в Бессарабии, и особый упор сделан на событиях переселения и депортации периода Второй мировой войны.
Рецензируемая монография выполнена с использованием методологических новаций, в частности – принципов социальной антропологии. Книга состоит из двух основных частей. Первая, выполненная в традиционном ключе, описывает историю бессарабских немцев от их заселения края после 1814 г. и до их современного положения.
Немецкая колонизация Бессарабии началась после ее вхождения в состав Российской империи, когда император Александр I привлек переселенцев из германских земель для освоения новообретенного края.
Первое немецкое поселение Тарутино было основано в 1814 г. немецкоязычными выходцами из герцогства Варшавского (Царства Польского), так называемыми «варшавскими колонистами».
Именно Тарутино стало центром бессарабских немцев. Здесь была немецкая гимназия и библиотека. Выходило три газеты на немецком языке. Именно в Тарутино в 1920 г. возник «Немецкий народный совет Бессарабии», представлявший национальные интересы немецкоязычного населения региона в сложные послевоенные годы.
Немецкие колонисты прибывали в Бессарабию из разных германских регионов, говорили на разных диалектах и были приверженцами разных христианских конфессий (хотя доминировал протестантизм).
Так, Тарутинцы были потомками переселенцев в Польшу из Пруссии, Мекленбурга и Нижней Саксонии. Среди них был распространен платтдойч (северогерманский диалект). В Виттенберге (основан в 1815 г.), Теплице (1817) и Зарате (1822) господствовал швабский диалект. Немецкая община Кишинева (с 1825 г.) говорила на хохдойч.
Немцы сыграли видную роль в хозяйственном освоении Бессарабии, занимаясь, в основном, сельским хозяйством и торговлей.
Поселенцы являлись лояльными российскими подданными.
Один из них Андреас Видмер (1856-1931) даже был избран депутатом
I Государственной Думы.
Однако с 1918 г. Бессарабия была оккупирована Румынией, и начался новый этап в истории местных немцев.
Румынские власти рассматривали Бессарабию (Молдавию) как составную часть унитарной «Великой Румынии». В стране остро стояла проблема национальных меньшинств, подвергавшихся притеснениям. Румыны (включая молдаван) составляли 70% населения (ок.13 млн.); 8% - венгры (1,5 млн.); 4,1% – немцы (740 тыс.). В самой Бессарабии (вместе с присоединенной к ней Северной Буковиной) в 1930 г. насчитывалось 81.089 немцев (со швейцарцами) (Стр.88).
Бессарабские немцы действовали консолидировано с общерумынскими немецкими общественными и политическими организациями. С 1920 г. они входили в немецкую фракцию румынского парламента, где были представлены протестантским священником Даниэлем Хаазе (1877-1939). Он являлся политическим лидером бессарабских немцев, возглавляя до 1934 г. «Немецкий народный совет Бессарабии».
С приходом Гитлера к власти среди румынских немцев усиливаются националистические тенденции. В 1932 г. возникает «Национал-социалистическое движение взаимопомощи немцев в Румынии», которое вскоре было запрещено. Однако в 1934 г. «национал-социалисты» воссоздают свою организацию под другим названием: «Национальное движение возрождения немцев Румынии».

 

Фюрером «возрожденцев» стал бывший офицер австрийской армии Фриц Фабритиус (1883-1957), который поддерживал контакты с нацистами в Германии и ратовал за автономию для немцев в Румынии. Эти идеи находили отклик и в Бессарабии, где было отделение организации «возрожденцев» (стр.119). Однако националисты не пользовались поддержкой большинства румынских немцев. Борьбу с ними вели антифашисты во главе с куратором евангелической церкви д-ром Гансом Отто Ротом.
Особое внимание автор акцентировала на истории переселения фольксдойч в 1940 г. из отходившей СССР Бесарабии. Формально немцы переселялись в «муттерланд» на добровольной основе, но проф.Шмидт отмечает, что фактически у бессарабских немцев не было выбора. Примечательно, что они несли в ходе переселения имущественные потери: немцы лишались недвижимости, им запрещалось брать с собой советские или румынские дензнаки (стр.149).
Злоключения бессарабских немцев на этом не закончились. Расселенные преимущественно на тех территориях, что были аннексированы нацистской Германией, после 1945 г. они оказались вынужденными переселяться вновь. В ходе депортации бывшие бессарабские немцы, вместе с судетскими, силезскими, восточно-прусскими немцами были выселены на германские территории.
Автор отмечает, что бессарабские немцы и их потомки уже на протяжении почти 6-ти лет живут на новой родине, но при этом возникает вопрос о том, что толкает их к посещению мест прежнего обитания на территории современной Молдовы и Украины? Это ностальгический туризм или стремление вернуться на историческую родину?
Стремясь ответить на эти вопросы, проф.Шмидт провела исследования среди бессарабских немцев и их потомков. Она выделила несколько основных возрастных категорий. Первая представлена предками 1890-1900 гг.рожд., которые родились и выросли в Российской империи, их молодые и зрелые годы прошли в Румынии. Эти немцы пережили переселение из Бесарабии и последующую депортацию в Германию будучи уже самостоятельными людьми, имевшими свои семьи с детьми и иногда с внуками. Для этой возрастной группы характерно то, что они считали своей родиной именно Бесарабию. Поэтому они являются своеобразной отправной точкой для сравнения с последующими поколениями.
Первое из них – это немцы 1909-1924 гг. рождения, у которых сохранились отчетливые и идеализированные воспоминания о «старой родине», где они жили «единой семьей с соседями». Первое поколение тяжело перенесло «прощание с родиной» и переселение в новый дом. Для немцев данной возрастной категории, перенесшей основные лишения в молодом возрасте, характерно осторожное восприятие действительности.
Промежуточное поколение бессарабских немцев представлено людьми 1925-1933 гг.рожд. «Мы знаем, где мы находимся в данный момент», - такими словами автор характеризует отношение этих немцев к их исторической родине.
Второе поколение – немцы 1934-1953 гг. рождения, которых автор разделяет на две под-генерации: «дети войны» и рожденные после войны. Если первые оказались «между старой и новой родиной», то появившиеся на свет в послевоенной Германии подчеркивали, что они не беженцы, а родились здесь. При этом то, что пережили их родители, являлось для детей «уже историей» (Стр.470).

 

Послевоенное поколение бессарабских немцев, особенно рожденные после 1965 г., ощущают себя обычными немцами. «Мы всего лишь обычная семья, такая же, как и все остальные» (Стр.485), - это самоопределение, выделенное автором. При этом молодая генерация немцев из Бесарабии проявляет интерес к своей прародине.
В качестве заключения проф.Шмидт рассматривает проблемы интеграции бессарабских немцев после 1945 г. и сохранение их «культурного капитала». Автор ставит вопрос о том, какое значение имеет то историко-культурное наследие для потомков немцев из Бессарабии? Признавая, что переселенцы и их наследники нашли в современной Германии новую родину, германская исследовательница выделяет три основных компонента, которые оказали воздействие на формирование и востребованы современным поколением бессарабских немцев: критически осмысленные и примененные в практике общежития немецких поселенцев Бессарабии постулаты «протестантской этики», либеральный пример организации снабжения и управления общин немецких колонистов, интерес к «нематериальному наследию» среди бессарабских немцев носит весьма избирательный характер и не является продуктом «отраженного традиционализма». Последний пункт видится автору одним из аргументов современного германского дискурса о мультикультурности нынешнего немецкого общества (Стр.546-547).
Таким образом, история бессарабских немцев – это один из примеров непростой, в чем-то трагической судьбы немецкого национального меньшинства в Юго-Восточной Европы. Несмотря на то, что данный этнос фактически прекратил свое существование после 1945 г., немцы оставили свой след в истории Бесарабии и Восточной Европе в целом.
Неслучайно, что этому сюжету и посвящено крупное, новационное с методологической точки зрение исследование Уте Шмидт.

 

Многие швабские колонисты, выехавшие в период с 1804 по 1818 год, переправлялись по Дунаю на речной барже. От Ульма путь шел вниз по реке до Измаила, расположенного в дельте Дуная, далее – по Черному морю вдоль берега в Овидеополь под Одессой.
"Ульмской баржей" называли длинное грузовое речное судно, с виду похожее на дом. Длина – 30 м, высота борта в середине 150–160 см, ширина – 7,5 м. Жилая надстройка имела длину 5–6 м и высоту 4 м. В носовой части и в середине по два огромных весла, на корме от двух до четырех весел.-
Недостаток организации и отсутствие опыта вели к тому, что люди не выдерживали суровых испытаний.
Эвакуация бессарабских немцев

 

ЭТНИЧЕСКИЙ БУКЕТ: РОМА (ЦЫГАНЕ)

Очень древний народ, чья история – волшебный кристалл, в нем преломилась история, особенно фольклор, музыка и хореография многих народов старого света, с которыми они соприкасались. Откуда он, этот народ – феникс, неизменно возрождающийся из огненных вихрей истории?
Предания древнеиндийских вед, индо – арийские корни языка, древнейшая часть фольклора, музыки, хореографии, антропологические данные рома, типичные черты их индивидуальной и общественной психологии позволяют современной науке почти однозначно утверждать, что прародина этого народа – северо – западные склоны уходящих в поднебесье Гималаев. Со времен древнейших и поныне индийское слово «рома» на санскрите означает «человек» вообще и человек, обрабатывающий металл, а еще – поющий, играющий, танцующий. Рома в Древней Индии - особая каста людей на довольно низкой ступени социальной лестницы. А еще это люди, сжигающие трупы своих покойников.
Прародина этого народа не только географически суровый по природным условиям регион. Рядом с рома в долинах, на склонах и в ущельях северо – западных Гималаев проживало множество разных народов (как и во всякой другой горной стране древней культуры). Народы эти постоянно жестоко враждовали между собой. Может быть эта одна из причин, заставившая какую – то часть рома покинуть свою прародину и искать места более спокойные. Это переселение первой волны рома совпало с движением на Запад мощного потока индо – арийцев.
Перевалив Южный Урал вместе с ариями, рома во второй половине четвертого тысячелетия до нашей эры, распространились в Причерноморье и Приазовье до низовий Дона и Днепра. Видимо, эти племена принесли с собой в Восточную Европу бронзу, прирученных коней, колесо и боевую колесницу. В последующем, видимо, они же одними из первых стали изготавливать оружие из железа. В современной Индии, куда в незапамятные времена колесо принесли также арии с рома, оно стало элементом герба страны.
Как известно, поклонение огню, сожжение покойников в последующие тысячелетия и века были распространены у многих народов, в том числе у киммерийцев, скифов и древних славян. Не у арийцев ли и рома перенят этот обычай? В последующие века, вытесненные с насиженных мест волнами других кочевников, пришедших из глубин Азии, часть древних рома и индо – арийцев, ринулись в переднюю Азию. Там не без их влияния ( с их конями и боевыми колесницами) образовались могущественные военные государства – хетсское, ассирийское. В виде грозного нашествия гиксосов волна индо – арийцев – рома докатилась до Древнего Египта, не случайно впоследствии в некоторых европейских государствах рома называли египтянами, фараоновым племенем. Просто фараонами (на юго – востоке Буджака). После первого великого исхода ромов их прародина еще не раз переходила под власть индийских, персидских, мусульманских и иных завоевателей. Эти изменения не способствовали экономическому процветанию рома, но вызывали новые исходы этого народа и рассеивание его по Старому Свету. В ходе этой дисперсии ромы уже не несли с собой новинки техники и технологии, но по – прежнему дарили народам, с которыми соприкасались, богатства своего неповторимого искрометного музыкального и хореографического искусства. Владыки мира тех времен именно для этого селили на землях своих стран тысячи, порой десятки тысяч ромов. К тому же мужчины этого народа были хорошими воинами, что также интересовало владык...
К началу Новой эры, рассеяв немало своих соплеменников по государствам Средней Азии, Ближнего Востока, рома оказались на востоке гигантской Византийской империи, а в последующем, под натиском турок – османов и вместе с ними рома – цыгане распространились по Малой Азии, Балканам и Северной Африке.

 

На долгом, очень долгом пространстве и времени пути рома, их фольклор, духовная культура в целом, их язык не могли не испытывать на себе влияние меняющейся окружающей среды. Но при всем этом нетронутым, самобытным оставалось изначальное ядро этой культуры – культуры племен со склонов Гималаев. Неповторимость той природы породила и неповторимую в своих основаниях культуру ромов.
Последняя рассеянная волна ромов поступила в Европу с татарским нашествием (XIII век) и распространилась по всей средней и особенно южной полосе континента. Спустя исторически короткое время татаро – монголы ушли, а рома – цыгане остались. Остались распыленными в Европе феодальных отношений, складывающегося абсолютизма и даже зачатков капитализма – на почве в общем – то неблагоприятной для распыленного народа. В этой Европе рома в большинстве своем оказались на положении изгоев. Спасением была кочевая жизнь, и те, кто чаще всего вынужденно становились оседлыми, оказывались даже не крепостными, а совершенно бесправными рабами. В Венгрию, на средний и нижний Дунай рома – цыган впервые занесло, видимо, татарское нашествие. Лет сто или чуть больше на вольных землях Нижнего Подунавья таборам рома жилось довольно привольно. Но с образованием Валашского, а затем и Молдавского княжества и на этих землях рома, оказавшиеся под властью феодалов, стали практически рабами. Так. Например, по «Закону Земли Молдавской» времен Александра Доброго или Стефана третьего Великого – закону в значительной мере неписанному (обычное право), оседлые или купленные рома были полной собственностью хозяина, не обладали никакими правами. Их удел – увеселение хозяев или самая тяжелая грязная и опасная работа. В этих условиях кочующим рома, несмотря на все превратности кочевой жизни, жилось лучше. Много цыганских таборов кочевало в те времена по просторам буджакских степей. Этому приволью пришел конец, когда в Буджак пришли турки, за ними вновь татары. Тогда в конце XV - начале XVI веков цыганские таборы перекочевали в Украину.
С ликвидацией крепостного права, развитием капитализма, положение рома, разумеется, менялось к лучшему, но медленно. В целом можно считать, что к середине XIX века цыгане Европы, в том числе и России, разделились на две большие группы: городских и кочевых. Мужчины кочующих рома занимались барышничеством, в особенности лошадьми, нередко краденными, были дрессировщиками медведей, акробатами, ремесленниками, кузнецами, лудильщиками, гребенщиками, дешевыми ювелирами, «холодными» сапожниками. Свои нехитрые мастерские ремесленники разворачивали прямо на базарах и ярмарках, на улицах сел и городишек. Городские рома были музыкантами, певцами, сапожниками, плотниками, строителями, кузнецами, мелочными торговцами, лихими кучерами и извозчиками. По всей России и многим странам Европы очень популярными были цыганские оркестры, хоры, ансамбли. В этом особенно ярко проявлялись таланты рома.

 

Гадание и попрошайничество было занятием цыганок.
Не чуждо им было и знахарство. Эффективно применяли
они методы восточной медицины, глубоко постигли
приемы медицины народной. Особо одаренные рома до сих
пор применяют эти познания и навыки, унаследованные
от предков.







Контакт со многими народами и культурами, романтизированная в представлениях творцов жизнь рома – цыган делала и делает их персонажами опер, оперетт, поэм, повестей и романов, а в век кино – и фильмов. Они – герой бессмертной поэмы «Шахнаме» великого персидского поэта и философа Фирдоуси и персонажи многочисленных вариантов «Похождений Насреддина», стихов Федерико Гарсия Лорки… Сокровища цыганского эпоса, музыки, танцев вплелись в оперную классику композиторов Бизе, Гайдна, Брамса, Чайковского, не говоря о творцах музыки оперетт Штрауса, Кальмана, Легара… А очарование цыганских романсов! Не счесть поэтов, в творчестве которых звучат цыганские мотивы. Талантлив народ, чья жизнь и искусство вызывают такие взлеты вдохновения.
На долгом миграционном пути через страны и континенты цыгане – рома довольно твердо придерживались принципа исповедовать религию страны, в которой живут.
А поскольку в кочевой своей жизни доводилось менять и страны с разными, то приходилось менять и религию, но по необходимости меняя ее, цыгане делали это подчеркнуто добросовестно. Поэтому большинство бессарабских цыган – истинные православные. Некоторые цыганские танцы и доныне носят ритуальный характер. Во времена давние эти танцы исполнялись прежде всего в честь индусско – цыганского многорукого и многоликого веселого и грозного бога Шивы, ведающего и проблемами переселения, перевоплощения душ. Эти танцы были средством общения индусов и рома с могущественным и капризным богом.
Во времена крепостного права в центральной и северной Бесарабии, за право отправиться «с кибиткой кочевой» крепостному цыгану, как свидетельствуют источники, надо было уплатить своему помещику в среднем 18 лей – в Румынии, 3 рубля в год – в Бесарабии. Юридические и финансовые проблемы со стороны цыган решались через вайду – вожака табора. В целом дела эти решались не просто. Поэтому после присоединения Бесарабии к России цыганские таборы охотно кочевали на свободных государственных землях юга этого края. Стремясь заселить бесплодный юг государство благоприятствовало этому. В Южном Буджаке цыгане основали даже два села – Фараоновку и Кайру. К рома этих сел в разное время подселялись казаки Буджакского Усть – Дунайского войска и все жители Фараоновки и Кайры, приняли казачью военно – административную организацию, согласно которой рома наряду с казаками несли погранслужбу на Дунае и Нижнем Пруте и другие казачьи повинности, а после расформирования этого войска некоторое число рома остались жить, где служили.
Переходя на оседлый образ жизни поселялись некоторые цыгане и в другие, особенно молдавские села. Что касается Килии, то в XIX веке и в первые десятилетия ХХ цыганские таборы сюда наведывались часто, в особенности по случаю весенней и осенней ярмарок, которые не обходились без цыган – конских и других барышников, гребенщиков, кузнецов – подковальщиков лошадей и других ремесленников, а также без уличных музыкантов, гадалок и многочисленных попрошаек.
Псаломщик Покровского собора Трищенко в рукописном очерке Кили 1938 года, утверждает, что в этом городе жило 12 цыган, но указанный автор не уточняет постоянные ли это жители города или это приезжий цыганский оркестр в роскошном ресторане богатого грека Камилатиса – оркестр, с которым в 1939 году сбежала в Бухарест жена хозяина.
Тяжелая участь выпала цыганам в годы второй мировой войны. В Германии и в странах – ее союзниках они, как и евреи, подлежали полному уничтожению. Десятки тысяч их нашли свою гибель в лагерях смерти Освенциме, Майданеке и других.

 

…Июль – август сорок первого года: к Киеву откатываются войска Юго – Западного и части левого фланга Южного фронта, а перед отступающими войсками несутся к Киеву кибитки цыганских таборов из Галичины, Буковины, Бесарабии – под обстрелом «мессершмитов», под бомбами «юнкерсов». В начале второй половины августа, вместе с цыганами Киева и огромной массой советских войск оказались они в окружении. 20 сентября немцы взяли Киев, и уже 22 по приказу оккупантов кибитки таборов потянулись к Бабьему Яру. 24 сентября «цыганский вопрос» там был «окончательно решен» - шесть тысяч рома, в основном стариков, женщин и детей было расстреляно – таборы ушли в небо…
В память о погибших собратьях Киевское общество цыганской культуры решило установить в Бабьем Яру мемориал – Каменную кибитку, единственный в Европе памятник цыганам. В проекте памятника работы архитектора Анатолия Игнащенко нет ни одной человеческой фигуры, ни одного лица.
Монумент потрясает именно лаконичностью: огромная гранитная кибитка, традиционная, но звенящая кованого железа гирлянда над ней, а под кибиткой – дорога из бетона и на ней следы кибиток, конских копыт, отпечатки собачьих лап, а главное – следы людей: крупные мужские, изящные женские, маленькие детские. Это все, что осталось от многих таборов, от тысяч людей. Это потрясает! И взывает к людям, не только к цыганам: помните, люди, не допустите больше такого!
В Румынии диктатора Антонеску местом уничтожения цыган были определены дунайские плавни Борча – выше Браильских. Построить там лагерь смерти румыны, однако не успели, но зато тысячами гибли цыгане от голода и нечеловеческих условий жизни, кочуя по стране. А после войны: кто скажет, сколько их погибло в голодные 1946 – 1947 годы.
В 1953 году стали оседлыми и обосновались в Килии – рома – цыгане табора, в котором вожаком – вайдой был Федор Иванович Чеботарь – могучий, красивый мужчина, прекрасный кузнец. Вскоре он стал цыганским бароном в обширном округе (принял эту должность от отца). От Чеботарей по женской линии (одной из женских линий), в Килии произошли Кондуры. Родственная Чеботарям семья Дамаскиных поселилась в Килии на несколько лет позже Чеботарей. Ее глава Михаил Дамаскин – солдат Великой Отечественной – храбрый солдат – свидетельство тому его многочисленные боевые награды. По состоянию на 1996 год в нашем Килийском районе проживало 66 рома – цыган обоего пола. Кроме нашего города, рома проживают еще в Дмитровке, Шевченково, Приозерном, Василевке.
Как правило, сложны психология, характер, огромен жизненный опыт человека, проживавшего долгую активную жизнь, непросто его поведение с незнакомыми, которым тоже непросто все это понять…
А если это не отдельный человек, а целый народ, за немыслимое число лет исколесивший полмира и разбросавший в разных частях его своих соплеменников среди множества других народов? И в то же время, вот такой, - живущий на всех обитаемых континентах этот народ не потерял чувство единства. Как понять, чем объяснить это чудо? Может быть, хоть отчасти это может объяснить «патрин» - древнейшая единая универсальная коммуникативная система народа рома. С помощью «патрин» со времен глубокой древности забросанные по миру группы ромов сжато, «телеграфно» сообщали друг другу наиболее важные сведения о своей жизни. Кодом к переходу на «патрин» является слово «джанибен». Может быть, этому удивительному способу коммуникации сквозь пространство и время земли обязан широчайшей известностью килийский «барон» Ф.И.Чеботарь, о котором автору этих строк в свое время доводилось слышать от ромов Карелии, Горного Алтая! Может быть эта удивительная система коммуникации, соединенная с современными электронными средствами, избавить рома от необходимости добиваться основания государства ромов, как о том уже пекутся некоторые политики.

Ведь последнее, как показал исторический опыт, - дело неимоверно сложное и очень опасное…Говорят, где-то в дебрях Нью – Йорка уже не один год сражаются, пока что словесно, два претендента на титул «Императора ромов мира». Реальное же эффективное самоуправление ромов традиционно замыкается на лице, которое в обиходе именуется титулом «барон». Должность «барона» - выборная, но обычно выбирают из таких людей, которые ранее правили авторитарно, но мудро, что освящено и обычным правом рома. Наследники долго правившего авторитарного «барона», когда приходит время, в свою очередь избираются «баронами». Должность «барона» не только почетная, но и во многом трудная, а порой и опасная. Общая многогранная обязанность «барона» во все времена – посредничество между общиной и государством, официальной властью.
На практике чаще всего – меж общиной и правозащитными органами государства. Особенно много сложной напряженной работы было в период перехода рома к оседлому образу жизни, когда необходимо было решать вопросы о получении и использовании ссуд, материалов и самих участков земли под застройку оседлых жилищ.
При решении дел с судом, милицией, администрацией авторитет «барона» часто позволял решать дела ко взаимному удовлетворению без волокиты, протокола и эффективно. Авторитет и авторитарность власти «барона» оказывается очень важной при решении всевозможных внутриобщинных проблем, чаще всего – по законам обычного права рома, а оно сохранило в себе и немало элементов давно ушедших эпох… В нынешнее сложное вообще время, когда общность ромов стремительно дифференцируется и в то же время столько же быстро возрастает этническое самосознание рома, ощущается настоятельная необходимость возрождения и развития собственной этнической культуры и приобщения к культуре общечеловеческой, нелегкие функции «барона» рома исполнял проживавший в Измаиле Анатолий Федорович Кондур (умер в 2004 году после длительной болезни).

Б. Райнов
Директор Килийского историко-краеведческого музея.
«Дунайская заря», 9 и 12 января 2002 года.

 

Бессарабские цыгане...

 

Армяне в Бессарабии
Курьер недели №33, 24 апреля 2010
Среди народов, с давних времен проживающих в Бессарабии, есть и армяне - христиане по вероисповеданию, представители царства Багратидов. Первыми армянами еще во времена Киевской Руси были, в основном, купцы, владевшие товарными складами в Прутско-Дунайско-Днестровском междуречье. Значительные переселения армян с территорий нынешних Южного Кавказа и Восточной Турции происходили в конце девятого - начале десятого веков. Вполне допустимо, что жестокость феодалов по отношению к крестьянам была первой, но не последней причиной расселения армян в нашем крае.
В 1064 году Армению стали осаждать полчища турок-сельджуков, которые, разоряя города и истребляя население, завоевали почти всю страну. Этот период времени мог быть отсчетом второй волны переселения их на Северный Кавказ и в Крым, в Киевскую Русь и Западную Европу.
Со временем армянский народ сумел освободиться от завоевателей. Однако в ХІІ веке страна испытала ужасное землетрясение, разрушившее тогдашнюю столицу и все поселения. Этот катаклизм мог способствовать третьей волне их переселений.
Виновниками четвертой волны миграции армян стали в 1236-1243 годах монголо-татары, и армянская государственность пала…
Кочевники-монголы уничтожили высокую земледельческую культуру и насильно ввели кочевое скотоводство. Это привело к массовому расселению армян в Византию, Египет, Сирию, Ливан, а впоследствии - уже на рубеже XIV века - в Грузию, Малую Азию, Галицко-Волынское княжество, Молдову, Венгрию, Польшу. Следует отметить, что и в последние века разорение не обходило Армению. Так, в XVI-XVIII веках она являлась объектом ожесточенного противостояния между турками и персами. Тогда сотни тысяч армян были выведены в Иран (Персию).
В 1639 году Армения была окончательно разделена между Ираном и Турцией. Последними остатками армянской государственности стали 5 меликств Нагорного Карабаха, просуществовавших до конца XVIII века.
Итак, переселившиеся армяне самостоятельно формировали колонии в России, Украине и Молдове. Первым (и главным) городом с Х века новой эры, где обосновалась значительная армянская диаспора, был нынешний Белгород-Днестровский. Там диаспора составляла более трети всей громады. В руках армян на протяжении столетий всегда находились торговли, шерстобитное и ковровое дела, корабли, заезжие дворы, таверны и различные лавки. Они закупали пушки, ядра и порох для оснащения крепости.
Ярослав Козырь, краевед, географ, г.Рени

 

Армяне в Бессарабии
Курьер недели №35, 30 апреля 2010
Следует признать, что экономическая активность Центральной и Южной Бессарабии в немалой степени была обязана инициативной, трудолюбивой и жизнеспособной армянской диаспоре. Через Черное море армянские купцы привозили сюда восточные товары, а затем по Днестру, Дунаю и Пруту переправляли их в Польшу, Галицию, Валахию, Венгрию, Молдову, а впоследствии и Царскую Россию. Армяне изготавливали добротные ковры, вязали кофты, чулки, платки, сорочки, ткали сукно, полотно и одеяла, выделывали юфть, цветную кожу, пушнину, изготавливали обувь, седла, упряжь, вещи для домашнего обихода, инструменты и оружие. Диаспора располагала инженерами, архитекторами, художниками, которые участвовали в сооружении домов, церквей, школ, торговых помещений, мостов и дорог, а также неплохими земледельцами, садоводами, виноградарями и животноводами.
Жизнь бессарабских армян была далеко не безоблачной. В 1241 г. наш край испытал нашествие монголо-татар, поэтому им, как и другим жителям, пришлось платить дань Золотой Орде. После монгол эти земли на короткий промежуток времени вошли в состав Литвы, а затем, с 1359 по 1538 годы, - княжества Молдовы. Далее здесь 300 лет господствуют турки - мусульмане, враги христианства и армян. К слову, знаменитый господарь Молдовы Иоан Водэ (Ион Воевода) имел две клички: чел Кумплит (Лютый) и Армянул (Армянин), ибо его мать была бессарабская армянка.

Когда после очередной русско-турецкой войны Россия вывела свои войска из Болгарии, Валахии, Молдовы и ее южной части - Буджака, заключив при этом в 1791 г. Ясский мирный договор, сотни армянских семей из Рень (Рени), Смила (Измаила), Кили, Ханкишлы (Татарбунар), Каушан, Аккермана (Белгорода) и других мест переселились на земли юрисдикции православия и стали благоустраиваться на левом берегу Днестра в новом селении - Григориополь. Правда, не все армяне оставили свои дома. Их отток в 1791-1792 годах не мог быть всеобъемлющим, поскольку еще оставались надежды на иное решение судьбы края, а во вторых, возвращавшиеся после Ясского договора турецкие власти не давали компенсации за оставленное имущество. После русско-турецкой войны 1806-1812 годов к России по Бухарестскому мирному договору отошла вся Бессарабия и установлена новая граница по рекам Прут и Нижнему Дунаю. И Россия создала административную единицу - сначала Бессарабскую область, а с 1873 г. Бессарабскую губернию с центром в Кишиневе. По некоторым данным в этот период, а именно в 1817 г., только в пяти городах Бессарабии - Кишиневе, Аккермане, Измаиле, Орхее (Оргееве), Хотине проживало более 2 тысяч армян обоего пола. Интересно, что до сего времени сохранились армянские церкви, кладбища и улицы, носящие имена "Армянская" в Кишиневе, Белгороде-Днестровском и Измаиле.
В XIX веке Россия успешно вела войну и с Персией (нынешним Ираном): в 1827-1828 годах она присоединила к себе Эриванское и Нахичеванское ханства, что послужило основной причиной оттока армян на часть своей исторической родины. Для оставшихся армян функционировали три школы. По некоторым данным, в Ганшчештах (Хынчешть) одно время действовало армянское коммерческое училище.

 

Армяне в Бессарабии
Курьер недели №41, 22 мая 2010
Начало в предыдущих номерах газеты “КН”) Теперь - о религиозной жизни бессарабских армян. Наличие православных общи, молелен и церквей в ареале расселения армянского населения, несомненно, способствовало закреплению и выживанию диаспоры. Так, у белгородских армян было три храма, к середине XVIII века в Килие существовала церковь этой концессии. Впоследствии они были построены в Измаиле, Кишиневе, Григориополе и в других городах нашего региона. Там, где не было церквей, функционировали молельные дома.
В 1384 г. белгородские армяне подчинялись Львовскому епископу Ованэсу. Однако впоследствии долгие годы религиозным центром армян был Белгород, где находился настоятель всей епархии. С 1812 г. Кишинев стал местопребыванием начальника консистории Нахичевано-Бессарабской епархии армян.
Доподлинно известно, что в 1834 году в Бессарабской области постоянно действовали одна кафедральная, пять приходских армянских церквей, многочисленные молельные дома и даже монастырь, расположенный вблизи от Белгорода.
В 1857 г. на должность консистории в Кишиневе был назначен Гавриил Айвазян (Айвазовский), старший брат знаменитого художника-мариниста. Вскоре по приказу католикоса (патриарха) всех армян Нарсеса I, находившегося в Эчмиадзине - религиозном центре армян вблизи Еревана, Айвазян был переведен в Феодосию (Крым). Здесь он продолжал успешно вести просветительскую работу: начал издавать русскоязычный журнал "Радуга", напечатал ряд учебников для созданного им Армянского Холибовского училища, где получили прекрасное образование выходцы не только из Нахичевано-Бессарабской епархии, но и всех стран мира, где тогда обитали армяне.
Об "исторических" армянах, бывших в нашем городе и районе, говорят лишь несколько фамилий, не имеющих аналогов в румынском языке, в частности - Бартян и ЛУкиян-ЛУкьян.
В Рени сегодня проживают "советские" армяне, попавшие сюда по распределению после окончания ВУЗов, техникумов и профтехучилищ, а также просто переехавших сюда во времена Советского Союза.
К слову, в Измаиле функционирует армянская община, созданная в 1998 году прошлого века и насчитывающая около 200 человек.
Ярослав Козырь, краевед, географ, г.Рени

 

АРМЯНЕ



Армяне – один из древнейших ныне живущих на Земле народов, сохранивших свой язык, имя и культуру. Армянскому этносу около трех тысяч лет. Его древняя родина – страна Армина (в персидском написании), Армения (в греческом) была расположена на Армянском нагорье (на территории современной Турции) примерно от Евфрата на юге до Малого Кавказского хребта на севере. Сами армяне называли себя народом хай, а свою страну Хайк. Они потомки и наследники одного из племен знаменитой в древности страны Урарту (II тысячелетие до нашей эры). Армения была самостоятельной страной с VI века до н.э. по IV век н.э., когда ее завоевали персы. В начале IV века армяне приняли христианство монофизитского толка и создали свою армяно-григорианскую церковь, не признавшую Халкидонского собора. В начале V века Месроп Маштоц создал уникальный армянский алфавит, до которого армяне пользовались арамейско-иранской и греческой письменностью, и начертал первую фразу: «Познай мудрость, проникни в слова гениев».
Армянская история запечатлена в тысячах древних документов на многих языках. Лишь мизерная их толики – отдельные хроники и торговые соглашения, а также тарифы – проливают свет на историю армянской диаспоры Бессарабского региона.
Во второй половине I тысячелетия из-за постоянных войн массы армян стали покидать свою страну. Они расселились в странах Ближнего Востока, Юго-Восточной и Восточной Европы. Началась длящаяся до сих пор эпоха армянской диаспоры.
Наиболее ранние сведения об армянах в Северном Причерноморье, а также на украинских землях, относятся к эпохе Средних веков. Массовые миграции армян в страны Восточной Европы начались в середине IX века. Армянские колонии этого времени известны в Киеве.
Сведения об армянах в Северо-Западном Причерноморье XI – XII веков пока не обнаружено. Едва просматривается XII век, когда Аккерман был торговым партнером Галицко-Волынского княжества, еще до монгольского нашествия. С завоеванием в 1223 году, и окончательно в 1242 году монголами Северного Причерноморья многие армяне мигрируют на Запад и формируют независимые колонии в Галиции, Подолии, Молдове, Венгрии. Число армян в Крыму возросло во второй половине XIII века. Вследствие всеобщего бегства армян из Армении многие из них поселились в Старом Крыму. В 1338 году под Старым Крымом армянами был построен доныне сохранившийся большой монастырь Святого Креста (Сурб-Хач) – крупный армянский духовный центр средневековья. Наиболее значительным местом расселения армян в Северном Причерноморье в XIII – XV веках стала Кафа (ныне город Феодосия в Крыму). Здесь известно 28 армянских церквей (к примеру греческих известно всего 15), что говорит о преобладающем армянском населении города. Вероятнее всего из Крыма армяне попали в Белгород и Килию и основали торговые диаспоры – компактно проживающие группы населения, сохранившие собственную религиозную и этническую идентичность. Культура армян, оторванная от родных корней, продолжала развитие на новой почве.
Можно предполагать присутствие армян в Белгороде уже в конце XIII века, доказательством чего служат найденные здесь медные монеты Киликийской Армении эмиссии Гетума I (1226 – 1270) и Гетума II (1290 – 1305). О значительности армянской общины свидетельствует сохранившаяся до настоящего времени большая каменная армянская церковь Успения Пресвятой Богородицы. Вероятно, она была построена около середины XIV века в период владения краем монгольским улусом Джучи (Золотая Орда). Здание церкви наполовину заглублено в землю по мусульманским требованиям эпохи, вход с южной стороны пристроен позже. Сохранившиеся надписи на вмурованных в стену мраморных плитах с изображением Святого Креста содержат памятные и надгробные надписи знатных людей, на которых сохранены их имена. Две из них датированы 1447 и 1475 годами.

 

Торговые документы XIV века сохранили имена армян Иоанна из Арзероно (Эрзерум, Турция), проживавшего в Аспер-Кастро (греческое название Белгорода) и его партнера Саркиса из Килии. Белгородцы Иоанн и Генэзец Чкобо сбыли Саркису 22,5 кантара (свыше одной тонны) меда из Загоры (вероятно, Добруджи), которые тот продал в Пере (пригород Константинополя).
Сановник Бургундского двора Гиллебер де Ланнуа, следуя в 1421 году через Монкастро (итальянское название Белгорода) по пути на Восток, отметил, что основные обитатели Белгорода генуэзцы, валахи и армяне.
В непродолжительный молдавский период истории региона в XV веке предприимчивые генуэзцы утратили свое первенство в торговой сфере, особенно после разгрома турками их главного центра Кафы в 1475 году. На первое место выдвинулись основные торговые конкуренты армян – греки.
В османский период, начиная с 1485 года и на протяжении последующих двух столетий, главными торговцами в регионе были армяне. Верные вековым традициям турки – османы оставались народом воинов и скотоводов, предоставив торговые функции в империи грекам и армянам. Османская администрация предпринимала принудительное переселение купцов и ремесленников, причем с обязательством продолжать торговлю с прежними европейскими партнерами. Так вскоре после захвата Белгорода, его купцы, «лучшие люди» были переселены в город Эски-Бига на берегу Мраморного моря. Со временем их заменили купцы, прибывшие с Балкан и из Малой Азии, среди которых были и армяне. Армяне в османский период в Белгороде были одним из основных частей жителей, продолжали содержать церковь Успения Пресвятой Богородицы, которая на протяжении последующих веков не знала запустения.
Армяне способствовали развитию торговли в Османской империи и первенствовали на рынках Молдовы, Валахии и Речи Посполитой, продолжая веками налаженные контакты. На берегах Дуная к этому времени появились транзитные порты Килия и Измаил. В Килии с 70- годов XVI столетия находились крупнейшие склады греческих вин, которые транспортировались через Львов и Каменец-Подольский в Западную Европу. С 90- годов этого же столетия важным транзитным пунктом стал Измаил. Но вином преимущественно торговали греки.
Ряд товаров международной торговли в XVII веке называли армянскими: ковры, ткани, покрывала, пояса, конская сбруя, холодное оружие, драгоценные металлы, т.е. в основном предметы роскоши. Торговый оборот армянских купцов представлял для османской империи огромную потребность. Через Бессарабию проходил торговый путь Крит – Константинополь – Килия – Сучава – Каменец – львов.
Армяне, как греки и евреи, очень подвижный народ, чьи миграции вызывались политическими, религиозными и экономическими факторами. Они покидали земли, где подвергались преследованиям, и чутко реагировали на перемены рыночной конъюнктуры. Армяне диаспоры средневековья – это горожане. Профессиональная структура армянских колоний состояла в основном из купцов и ремесленников, производителей товаров. Армяне также славились как прекрасные виноделы и виноградари. Основная масса армянских общин в нашем крае имела средний достаток, крыши лавок были крыты дранкой, а дома имели и камышовые крыши, что, конечно, не касалось знати.
Интересно, что Эвлия Челеби приводит имя одного из знатных людей Измаила – Эрмени-оглу, что прямо означает «сын армянина». Армяне занимали отдельный квартал и имели свою церковь на территории крепости Измаил предположительно на месте современной Успенской церкви.
Армяне, проживающие на Юго-Востоке Европы, пользовались армяно-кыпчакским языком. Кроме того продолжительное проживание в Крыму способствовало изучение армянами татарского языка, тюркского по происхождению. Армяно-кыпчакский язык сохранялся до XVIII века. В нашем регионе, несмотря на сотни лет пребывания здесь армян, практически не осталось памятников их культуры – церквей, кладбищ с хичкарами – камнями, устанавливаемыми на могилах. Нет также греческих, еврейских следов.

 

Формы наказаний в Бессарабии в XIX в. за различные виды преступлений


В данной статье исследованы архивные материалы XIX в., относящиеся к задунайским переселенцам (гагаузам и болгарам). Они позволяют проследить определенные моменты, связанные с социально-экономической жизнью гагаузов и болгар, а также дают представление о судебной системе Российской империи того периода, широко использовавшей различные формы телесных наказаний (битье плетьми, палками, розгами). Приводятся также другие формы наказаний, использовавшиеся в тот период, которые относятся к области обычного права.
В результате русско-турецкой войны 1806-1812 гг. территория Бессарабии вошла в состав Российской империи в качестве губернии. Соответственно к населению этой губернии, которая в значительной степени была заселена колонистами (гагаузами, болгарами, сербами, греками, албанцами и др.) принявшими российское гражданство, применялись Законы Российской империи.
За преступления средней тяжести судебными властями Российской империи широко использовались телесные наказания, как исправительная мера. Кража мелкого рогатого скота, хозяйственного инвентаря, зерна и др. разбирались местными органами власти, а также уездными судами.
Основу данной статьи представляют материалы дел по задунайским переселенцам (колонистам), рассматривавшиеся Кагульским и Леовским уездными судами. (Поскольку в делах национальность виновного и истца, как правило, не указывались, то автор привлекал материалы по колониям, населенных главным образом гагаузами и болгарами: Волканешты, Итулия, Чадыр-Лунга, Гайдар, Болград, Кубей, Томай (Бенд.у.), Чишмекиой, Татар-Баурчи и др.). Эти суды включали в себя представителей от задунайских переселенцев, о чем свидетельствует формулировка решения суда: «Леовский суд обще с депутатством со стороны колонистского управления задунайских переселенцев Мнением полагает…» (1). При рассмотрении дел этими судами принимались во внимание традиционные нормы и обычаи, существующие у крестьян-переселенцев. Это объясняется тем, что крестьянские правовые нормы существенно отличались от общегражданских понятий. Из документов видно, что в исследуемый период при разбирательстве дел как гражданского, так и уголовного характера и сборе доказательств вины широко была распространена практика привлечения местными властями (сельским приказом) «почетных колонистов села и стариков» (2). Это свидетельствует о том, что в селе сохранялся традиционный образ жизни, в котором важную роль играл так называемый Совет старейшин, влиявший на все важные вопросы общественной жизни.
Принятие решений по наиболее сложным уголовным делам, касающихся колонистов, во многом зависело от Управления задунайскими переселенцами. Как видно из документов, в некоторых случаях Бессарабский Областной Уголовный Суд не выносил окончательного решения и передавал дело на рассмотрение в Управление задунайскими переселенцами, которые применяли меру наказания с учетом их правовых норм. (3)
Лишение свободы в качестве наказания использовалось довольно редко. С одной стороны, это объясняется тем, что отсутствовало достаточное количество специальных зданий (тюрем). С другой стороны, в исследуемый период сельская община сохраняла значительный потенциал и выполняла функцию воспитания и надзирания за своими членами. Она оказывала большое влияние на них благодаря сохранившемуся принципу круговой поруки и силе общественного мнения. Сельская община несла моральную ответственность за провинившихся членов и должна была брать их на поруки. Относительно мягкий приговор суда обычно сопровождался следующей формулировкой: «отдать их (виновных – Е.К.) в сельский приказ на благонадежное поручительство», «под надзор обществу», «освободить до суда от ареста – под поручительство» «оставить их на жительстве не иначе как за благонадежным поручительством» (4). Иногда даже оговаривался срок, который осужденный должен был находиться под надзором общества (например, один год). (5)

 

В фондах Национального архива Молдовы хранится множество коллективных обращений с просьбами освободить подозреваемого или осужденного из-под стражи под поручительство уважаемых членов общества. В случае побега осужденного суд привлекал поручителей к ответственности (они автоматически оказывались под следствием) и обязывал их найти осужденного (6).
Если за виновного никто не хотел поручиться, то использовалась более жесткая мера наказания по отношению к нему: «если же за них поручительство никто не даст, то отослать виновных на работу в г. Севастополь при сооружении сухих доков, а при непригодности кого-либо из них, или всех к работе, сослать в Сибирь на поселение» (1835 г.). (7)
Отдаче виновного на поруки, как правило, предшествовало телесное наказание. Данная мера наказания применялась по отношению к осужденным за различные преступления. Наиболее распространенными видами наказаний в первой половине XIX века были: битье плетьми, палками, розгами. По отношению к крестьянам и другим категориям населения некоторые виды телесных наказаний использовались до начала ХХ в. Телесные наказания применялись и по отношению к женщинам. Они были отменены лишь в 1893 г. (8).
Количество ударов и выбор орудия наказания зависели от тяжести совершенного преступления. Например, при рассмотрении дела о краже суд принимал во внимание стоимость украденной вещи или нанесенного ущерба. Если их стоимость не превышала суммы 100 руб., то это в определенной степени смягчало вину осужденного «20 ударов плетьми, так как учиненное им воровство не превышает 100 руб. ассигнациями» (9). Если же сумма украденного превышала 100 руб., то виновный наказывался по всей строгости (каторжные работы, ссылка в Сибирь). (10) Кроме того, учитывался характер преступления. Так за групповое ограбление на сумму 522 руб. 10 коп. с использованием насильственных методов суд приговорил Ивана Крачуна («малоросской породы») к 30 ударам плетью и ссылкой Сибирь, так как «опасно его иметь на жительстве»; двое других участников были наказаны 15 и 20 ударами плетью и отправлены на каторжные работы (11).
При вынесении приговора судья также учитывал тот факт, был ли ранее человек осужден за какое-либо преступление. Если человек, подозреваемый в преступлении, ранее привлекался к суду, то наказание ужесточалось. Как гласил приговор суда, при повторном совершении проступка, виновный «подвергнется наказанию по закону» (12).
По решению суда, виновный должен был вернуть украденную вещь или компенсировать ее стоимость деньгами. В случае если украденная вещь была испорчена и у осужденного не было средств для компенсации ее стоимости, то часть его имущества (на требуемую сумму) оценивалась и продавалась с публичных торгов (1835 г.). (13) Меры по отношению к виновным, которые не в состоянии были оплатить причиненный вред, были жесткими: должника предусматривалось отдать «… в услугу тому, кто за высшую плату примет … покуда не отслужит положенного числа денег» (14).
Согласно последнему пункту, человек на неопределенный период времени терял собственную свободу и становился зависимым. Этот статья закона, приводившая к временной потере свободы, была приемлема для российских губерний, в которых до 1861 г. сохранялась крепостная зависимость. Данный пункт закона входил в противоречие с Указом о задунайских переселенцах 1819 г., которые по Указу Его Императорского Величества являлись свободными крестьянами-собственниками со значительными земельными наделами и обладали рядом льгот. Переход в зависимое состояние у задунайских переселенцев был невозможен ввиду установившихся в их среде традиций свободного крестьянства. Поэтому на таких условиях вряд ли кто-либо из односельчан согласился бы взять виновного для работы. Предвидя возможность такой ситуации, суд в своем решении оговаривал: «если (виновный – Е.К.) не уплатит, то отдать его в законные отработки тому, кто пожелает или при неявке желающих употребить в городских работах за установленную цену» (1838 г.). (15)
Однако следует отметить, что денежная компенсация не отменяла телесных наказаний. Они рассматривались как составная часть исправительных мер.

 

На основании материалов дел видно, что наиболее распространенными видами преступлений были кражи сельскохозяйственных животных (лошадей, волов и др.). В зависимости от предмета воровства и степени вины осужденного количество ударов и орудие наказания (розги, палка, плеть) были различными. Число ударов не было строго определено законом и в немалой степени зависело от усмотрения судьи. Так, за одну украденную лошадь полагалось от 20 до 30 ударов плетьми или 20 ударов палками (а в некоторых случаях за две украденные лошади – 15 палок); за групповую кражу трех волов – от 20 до 30 плетей или 20 ударов палками в зависимости от доли вины. За кражу вещей и денег, не превышающих 100 руб. ассигнациями, – от 15 до 35 плетей (16). А за неумышленное убийство жены, например, суд вынес решение наказать мужа 70 ударами розги и отдать под надзор обществу (17).
На основании имеющихся данных видно, что телесное наказание и лишение свободы на территории Бессарабии, как и на других территориях Российской империи, применялось и по отношению к женщинам. Как правило, они связаны с обвинениями в несоблюдении норм нравственности и морали: внебрачные отношения («блудодеяние»), рождение внебрачного ребенка и др. При этом срок заключения под стражу был символическим «выдержать при сельском приказе под арестом на собственном иждивении» пять дней или одну неделю и сверх того подвергнуть церковному покаянию. (18) В данном случае наказание носило скорее оценочно-демонстративный характер, целью которого было предупредить возможность возникновения подобных случаев.
Как следует из материалов дела о рождении колонисткой Стойкой Миговой (кол. Волканешты) внебрачного ребенка, судебное разбирательство в Кагульском уездном суде и в Бессарабском областном уголовном суде длилось более пяти лет (с 1836-1841 гг.). При этом суд, отстаивая принципы нравственности, делал женщину, родившую внебрачного ребенка, совершенно незащищенной. Суд не удовлетворил просьбу Стойки Миговой о выделение отцом ребенка денег на его содержание. В результате она вынуждена была дать подписку о том, что не имеет претензий к колонисту Димо Николаеву Штереву. Кроме того, по решению же суда она была подвергнута аресту на пять дней.
Интересным также является дело, по которому проходят жительницы колонии Чадыр-Лунга и Валя-Пержи. По решению Бессарабского уголовного суда, виновная Ваклица Пенчева («то есть Панчо») была подвергнута телесному наказанию за так называемое колдовство: «обвиняется не только в обманах простолюдинов шептании, что почитается колдовством и держании у себя вредного вещества, но даже в ложном оговоре». Она была приговорена к 10 ударам розгами и к штрафу (19).
За мелкие преступления виновного наказывали в соответствии с традиционными правовыми нормами (обычным правом). Наиболее распространенной формой наказания являлось общественное осмеяние виновного без привлечения его к судебной ответственности. В случае повторения проступка виновного отдавали в руки правосудия.
Согласно обычному праву, при мелком воровстве виновного вместе с украденной вещью, иногда под музыку, водили по селу. Во время шествия, посмотреть на которое выходило огромное число людей, уличенный в воровстве должен был громко выкрикивать слова, свидетельствующие о его вине: «Kim çaldı – onun halı bu dur!» (20). Процессию сопровождала толпа односельчан, которая осмеивала и оплевывала вора.
Остракизм – как форма общественного наказания была широко распространена в традиционном обществе. Общественное осмеяние члена общины приравнивалось к изгнанию из села и являлось тяжелым испытанием для человека. С этим клеймом он ходил всю жизнь, что делало его маргинальным членом общества, изгоем. Не у всех людей, совершивших преступление, хватало сил продолжать жить в селе. У гагаузов с. Кичево (Болгария) сохранилась история, произошедшая в середине ХХ века. Узнав о том, что хозяин украденной вещи собирается применить именно этот вид наказания, виновный покончил жизнь самоубийством (застрелился). (21) Общественное осмеяние как вид наказания широко использовался у гагаузов Бессарабии до середины ХХ века. Согласно сведениям информаторов, использование данной формы наказания виновного имело место в с. Авдарма и в конце ХХ века (22).

 

К общественному осмеянию как форме наказания часто прибегало и местное духовенство, которое применяло его при нарушении прихожанами церковных правил, предписывающих соблюдать множество религиозных праздников. Лиц, не соблюдающих религиозные праздничные дни, выставляли на всеобщее посмеяние, например: человека, который ремонтировал телегу в праздничный день, привязали к колокольне и заставляли кланяться с колесом (23).
В делах уголовного права, относившихся к области морали и регулирующихся каноническим правом, юридический статус церкви был высок. Все правонарушения, относящиеся к области семейно-брачных отношений (повторные браки, разводы, прелюбодеяния, кровнородственные браки и т.д.), рассматривались в духовных судах, а по необходимости совместно с гражданскими судьями. Мера наказания, выносимая судом, согласовывалась с епархиальным начальством (Духовной Консисторией), поскольку церковь не была отделена от государства.
Некоторые материалы, содержащиеся в фонде Кишиневской Духовной Консистории, позволяют рассмотреть практическое применение канонического права по вопросам создания брака и допустимой степени родства (24). Почти в каждом приговоре (в том числе и по уголовным делам) фигурирует духовный вид наказания виновного: епитимья. Это свидетельствует о том, что на нравственное состояние и развитие общества огромное влияние оказывали государство и церковь.
В этой связи интерес представляют дела о нарушении запрета о кровосмешении. Согласно каноническому праву, брак между родственниками по восходящей, нисходящей и боковой линиям (до седьмой степени родства) не допускался. В материалах дела дается ссылка на некоторые статьи закона Воинского Устава, согласно которым предусматривалась смертная казнь, как мера наказания за смешение родства «ближних свойственников» по восходящей или нисходящей линиям. (Дело по обвинению переселенцев в Бессарабию из Турции болгар Пейко Неделкова и его двоюродной сестры Пейки Добревой в сожительстве (1832-1834 г. колония Импуциты). (25)
Как видно из документов, по требованию родственников и жителей села Пейко Неделков и его двоюродная сестра Пейка Добрева были «из места своей оседлости удалены», то есть, изгнаны из села, за нарушение запрета на кровосмешение. Судебное разбирательство, длившееся более двух лет, окончилось обвинительным приговором, по которому брак между ближайшими родственниками признавался незаконным, несмотря на то, что супруги были обвенчаны на территории Добруджи и у них родились двое детей. Леовским уездным судом было вынесено решение: подвергнуть их епитимьи и сослать в Сибирь с условием раздельного проживания. Позже дело, под формальным предлогом несоблюдения некоторых процессуальных норм, было передано для окончательного решения в Управление задунайскими переселенцами (26). Это свидетельствует о том, что вопросы, касающиеся переселенцев Бессарабии, находились в ведении Управления задунайскими переселенцами, которое применяло наказания с учетом их правовых норм.
Приведенные архивные материалы свидетельствуют о том, что при вынесении судами Бессарабской губернии обвинительных приговоров наиболее распространенной формой наказания были битье плетьми, розгами, палками. Человек, подвергшийся телесному наказанию, навсегда лишался права быть избранным на общественные должности. Телесные наказания были отменены в России лишь в начале ХХ века (27). Сохранение телесных наказаний до новейшего времени объясняется экономическим укладом Российского государства, при котором огромную роль в селе играла община, опирающаяся в значительной степени на принцип круговой поруки. Кроме того, данная форма наказания являлась наиболее удобной, так как освобождала государство от значительных материальных затрат, связанных со строительством тюрем.