Введение в шаманскую магию

Растёт в Полтавской губернии одно растеньице - верболист могильный... Так вот, если его подержать на пару, а затем смешать с молотым очеретовым углем и съесть пару ложек - то эффектец образуется поучительный. Попервах будто колокольчики слышать начинаешь, следом - песни небесных гурий, только почему-то на молдавском, а ещё потом приходит слишком отчётливое понимание, что жизнь штука сложная и как бы с этим надо что-то делать... Потом и третий глаз открывается... Да что там открывается! Прямо таращится начинает, вот только соринка малая смотреть мешает. Потом и четвёртый прорезается, только маленький и красный, он видит в инфракрасном диапазоне, но преимущественно всякую чепуху вроде кислородно-углеводистых бабок - насекомых таких, состоящих их сгущённого воздуха и пыли. Ой, да что там говорить, стоит попробовать и всё посмотреть самому. Только, товарисчи, предупреждаю сразу - после этого наступает анемия стрекательного нерва, суток на трое...
Был у меня в своё время такой знакомец – Пётр Тимофеевич Пшебышвский; так вот – имелось у него хобби – измышлял он на кухоньке разные ботанические снадобья с целью повышения иммунитетов и общего укрепления организма для. И приключилась с ним однажды весьма странная и поучительная, очевидно, историйка. Как-то раз, в августе месяце это было, в пору хрустальных серпанков и войлочных туманов, насыпал он в чугуниевую кастрюльку чабрецов и любистков всяческих, сдобрил отваром из одуванчиковых корневищ, на дно приютил кремушек, привезённый самолично из Алтайского края… Вскипятил, проварил, пенку мутноватую с поверхности собрал… Что сказать… Пахло вроде борщецом, но, с другой стороны, будто бы и немножечко ацетоном, только фруктовым. А надо знать Петечку – он паренёк неторопливый и последовательный, в своей жизни спешку не допускает – такой себе, в ритме венского вальса, товарищ. Сунул он своё отварное измышление в холодильник и спать пошёл, потому как дело уже к утру продвигалось. Сверху крышечку нахлобучил на кастрюльку и сунул. На следующий день встал он поздно, ближе к обеду, сварил кофе, робусту в смеси с королевской аравикой, выпил неторопливо из крохотной чашчонки веджвудской работы с пышногрудой русалкой на боку, рогалик перцовый откушал и, потирая внезапно вспотевшие ладошки, открыл холодильник… Попервах он и не понял ничего – показалось ему, будто в холодильнике степь раскинулась, с ковылями и верещанием сверчков, и будто ночь там стоит, синяя, бархатная, только у окоёма зарницы пополыхивают, да где-то вдалеке костерок горит… Хорошо прожаренной бараниной потянуло, сладким голландским табачком «Кэпстэн» и примятой полынью… Петечка с испугу дверцу захлопнул и некоторое время ходил возле холодильника, постукивая об пол голой пяткой – вечно у него пантохля на левой ноге протиралась. Прислушался – ничего, вроде тихо, вроде никто с той стороны не ломится и не требует невозможного. Тогда он опять двецу приоткрыл… И вправду степь. На небе созвездия мерцают непривычных очертаний, - Большая Медведица, например, в виде пирамидки такой на кошачьих лапках, а на груди у неё – медалька «За предельную отважность». На фоне красноватой луны завис угловатый силуэт то ли ночной пташки, то ли чего-то подраконистей… А от костра, издалека, не очень внятно, песня доносится, что-то про нелёгкую женскую долюшку, так если бы смешали немножечко спиричуэлса, рязанских матёрных частушек и монгольского горлового пения… Из морозилки ему «Угу…» кто-то сказал филиньим голосом, но вполне по-матерински, и по макушке потрепал. Справа налево кто-то в ночи слабо различимый протопал, мускусом пахнуло. Бабочка ночная от лица шарахнулась, суетливо уплотняя вокруг себя воздух и жалобно попискивая. Луна тут ещё помигала и вроде как ниже опустилась, стала громадная, рыхлая, будто на сносях. Петечка Тимофеевич первым делом подумал, что, вот оно, сумасшествие, здравствуй дом скорби и доктор с безжалостным шприцом, но потом вспомнил, что у него справка есть от министерства душевного здравоохранения и что действительна эта справка до две тыщи пятнадцатого года, а, стало быть, с головой у него всё в порядке… И дело тут, скорее всего, в самом холодильнике «Кэнди Лэксус Супер Плюс» и во вчерашнем зелье. То есть за ночь образовалась некая какая-то химическо-пространственная реакция, сопровождаемая выделениями переформатированной материи и перекособоченного времени. Следующий пару часов мой товариш Пшебышевский пристально изучал вновь образовавшееся простанство, вглядывался в даль необозримую и втягивал трепещущими ноздрями густые нездешние ароматы. Он даже попытался протиснуть внутрь собственного холодильного агрегата плечи и руки, дабы сорвать пук иномирных ковылей или чего там попадётся, но попытки эти не удались – нутрецо агрегата оказалось узким, странно завёрнутым, словом – непроходным. Только один стебелёк удалось ему зацепить двумя пальцами и втащить сюда, в наш дольний мир. Я видел его, изучал и даже из одного высохшего листка заварил чай… Растеньице было красного цвета, с обилием воздушных корешков и, пока не высохло над газовой плитой, трогательно хрипело. А чай оказался так себе, пах тухлой рыбёшкой, а в остывшем виде загустел до консистенции холодца. Только вот эффект от него вышел забавный, об этом другой раз, сейчас ещё не время, сейчас осмыслить произошедшее надо… А через ещё пару часов напряжение в сети скакануло до невозможности – ну, знаете, как у нас это бывает – чья-то халатность, изношенное оборудование, наводнение в Сахаре и ураган под Пензой, у деревни Малые Вислюки, - словом, перегорел холодильник. Ещё погорели тостер, паяльник, утюг, Петечкин любимый паровой молот и почему-то сливной бачок в туалетной комнате, - но их не жалко. А вот холодильника с новым мирком – да. Там, может, новые смыслы имелись, достопримечательности всякие, идеальные общества, длинноногие мулатки, большие любительницы Пшебышевских, озарения, просветления и торные шляхи к нирване, мало ли… И теперь что? Четыре дня мы с Петькой глушили «Хеннеси», практически плакали, как дети, хлопали ладонями по столу, но ничего так поделать и не смогли. Безвозвратность – она имеет свои жёсткие технические свойства, она не отменяется кнопочкой в левой верхней части клавиатуры.