текст с переводом, на англ Kharkow speech Jump to: navigation, search Kharkov speech, April 1943 International Military Tribunal Translated excerpts of a speech given by Heinrich Himmler at Kharkow in April 1943. It was published by the United States Government Printing Office as Nazi Conspiracy and Aggression, Vol. IV., Washington, 1946, pp.572-578 My SS-Fuehrer, It is perhaps very strange, that we should meet in a university of the Russian State, here at Kharkow,-at this Kharkow, which has played so great a part, and really will play a still bigger part in the history of the war. Untill last year it was of no very great significance. This year it has become, like Stalingrad, but in the reverse sense, a city of destiny in German war history, in German history. I have asked you, the Commanding Officers of the three SS-Divisions, who took part in this campaign from the Dnieper to Kharkow and carried out this campaign practically alone and forced a decision, to come together here in order, as has been the custom for many many years, as long as there has been an SS, to meet each other again, and in order once more to establish a few facts about the past and the future. I would like, in a few words, to outline the whole position and situation with regard to the war. Today, Germany is on the borders of Europe everywhere. These European frontiers stretch up as far as the North Cape, down the Norwegian coast, through Denmark, the Netherlands, Belgium and France and jump over to Africa, continue to Tunis to form a bridgehead, run across as far as the frontiers formed by the sea, then from Greece and Crete up to the borders of the neutral states of Turkey and Bulgaria, to join hands again here in the East. I would like to give it a name: it is the great fortress of Europe.
It will undoubtedly happen, that the enemy will make the attempt, today, tomorrow or the next day, at some time, to break into this fortress of Europe at one point or another. That will undoubtedly be the case. Possibly he will be able to force an entry for a shorter or longer period at one point or another in places which we do not have in our personal and responsible control, or which we are not defending with our arms [p. 2.] One thing is certain: wherever the enemy lands, if once we can get to grips with him on the Continent, where we are not dependent on supplies from overseas, that ought to be, and will be, all right with us. On the whole, however, it is here in the East that the decision lies. The fortress of Europe with its frontiers must be held and will be held too, as long as is necessary. The decision, therefore, lies here in the East; here must the Russian enemy, this people numbering two hundred million Russians, be destroyed on the battle field and person by person, and made to bleed to death . It is myopinion-and here, I believe, I am speaking to men [p. 3] who already understand this-that we must conduct the war and our campaign on these lines:-how can we take the most men from the Russians-dead or alive? We shall do it by killing them or taking them prisoner and [p. 4] really putting them to work, by endeavoring to gain as much control as possible over any territory we occupy, and by leaving empty of people any territory we dispose of, any areas we make over to the enemy. Either they must be deported and will be used as labour in Germany for Germany, or they will just die in battle. To hand people back again, giving the enemy workers once more and enabling him to recruit again,-that I think, taking the broad view, would be absolutely wrong. That could not be advocated * * * On the other side, one thing goes on the same as ever, the U-boat war, this dreadful stranglehold on the throat of the enemy. I have good reason to be convinced that this stranglehold will never be relaxed, but will tighten. I cannot help feeling that things are beginning to go worse with England these last few months in matters of supply. That by no means indicates that England will collapse today, tomorrow or the next day, but it does mean that we will just be approaching the time when one or other of our opponents, once Russia is conquered and eliminated as a factor, will come to the conclusion that it is not worth carrying on the war. The result-and I am convinced of this, I believe it and I know it-the result, the end of this war, regardless of however many months or even years it lasts, will be this : that the Reich, the German Reich or the Germanic Reich of the German nation, will with just title find confirmation of its evolution, that we have an outlet and a way open to us in the East, and that then centuries later, a politically Germany-a Germanic World Empire will be formed. That will be the result, that will be the fruit of all the many, many sacrifices, which have been made and which must still be made. We have,-I would say, as very consistent National Socialists, [p. 7] taken thequestion of blood as our starting point. We were the first really to solve the problem of blood by action, and in this connection, by problem of blood, we of course do not mean anti-Semitism. Anti-Semitism is exactly the same as delousing. Getting rid of lice is not a question of ideology. It is a matter of cleanliness. In just the same way, antisemitism, for us, has not been a question of ideology, 'but a matter of cleanliness, which now will soon have been dealt with. We shall soon be deloused. We have only 20,000 lice left, and then the matter is finished within the whole of Germany. But for us the question of blood was a reminder of our own worth, a reminder of what is actually the basis holding this German people together. Just as is the case in the years between 1938 and 1943, in exactly the same way as now, the same ill-founded reproaches were made then: well, if you bring the Nordic man so much to the fore, you're creating a new split, a new class-distinction,-it's a new class hatred. We're overcoming the social barriers, so I've been told by important party members, and now you're setting up racial ones. My reply to these people has always been: If you want to look at things in a negative way, there is nothing in the world which you cannot see in a negative way. From the negative angle, of course, you can argue that way. I see it differently, for I see it on this plane: What is the binding factor which holds the man in East Prussia and the man in the Black Forest together, the man in Schleswig-Holstein and in Hamburg and the man in Munich, in Graz, in Pomerania, in Berlin [p. 8] and in the Rhineland? What is then the factor or the element which contains all that is dear and precious and valuable to us? It is in fact what we Germans call inherent Kultur, it is this Germanic, this Nordic component of our blood. In one operation those peoples must and will be incorporated . in the Germanic Reich which, at one time, were part of Germany, part of the German Empire (the Roman Empire and the German nation) and belonged to us up to 1806 or only till 1648, -that is Flanders, Wallonia, and the Netherlands. They were a part of the Reich [p. 10] Over and above this, we must have the power to bring into the fold, and make a part of our community in a second operation, those Germanic peoples and states too, which have never been part and parcel of the German Reich, -I mean Denmark and Norway, the Danish and Norwegian people. I very soon formed a Germanic SS in the various countries. We very soon got Germanic volunteers from them [p. 11]. It has not always been liked and is still not liked today by many of the political leaders in these countries. From the beginning, I have said to them, "You can do what you like and leave what you like. I leave everything entirely to you, but you may be sure, that an SS will be set up in your country, and there is but one SS in Europe, and that is the Germanic SS, led by the Reichsfuehrer- SS. You can resist, or you can offer no resistance, it's all the same to me. We shall do it in any case !" We have told them that curtly and plainly and clearly from the beginning. I have said to the SS-men' from the beginning too: We do not expect you to renounce your nation, or do anything which a proud and self-respecting fellow who loves his nation cannot do. We do not expect you to become German out of opportunism. But we do expect you to subordinate your national ideal to the greater racial and historical ideal, to the Germanic Reich. In addition, one thing is quite obvious. All of us, who are members of the Germanic peoples, can be happy and thankful that once in thousands of years fate has given us, from among the Germanic peoples, such a genius, a leader, our Fuehrer Adolf Hitler, and you should be happy to be allowed to work with us. Although I do not wish to discuss any individual official matters here, I would still like to mention in a slightly official way, in my capacity as a military man, what I said before about racial Germans, I beg you never to commit the psychological error of speaking of Germans who came from Roumania or Hungary or Croatia, as Croats, Roumanians or Hungarians. I also beg you never to make the 'mistake of letting a man who speaks [p. 12] German badly or cannot speak and read German, sense this, or let him sense the thought: "You are a second-rate German, for you can't read or write German properly." I beg you rather, (and here too I am stating a very sober opinion), to think in this case of these Germans in the whole of the Balkans, still more of those overseas, in America, when one day we must fetch over here in millions,-andwe shall succeed in doing so-who have held out for centuries. I am certainly of the opinion that if a mighty German Reich with an incredible upward urge in its very being and a great German Fuehrer had not now come into being at this time and in the last few decades, it would have been the end of these Germans. A person with a very strong character can personally rise above his surroundings for years and perhaps for decades. A race, if it is in small groups, cannot in the long run hold out against its surroundings. And we must never for-get this: these Germans do not usually live together in hundreds of thousands, but a thousand here in a few villages, and two thousand there, and 20 thousand at the most somewhere else. But they do not live together in large numbers. So they are always encircled by a foreign nation [Volkstum], and surrounded by its influence, but are above all surrounded by the in-fluence of the people of the country. They are not the people of the country, those are the others. They are subjects of a state of foreign nationality, which, in any moment of doubt, is their enemy, or at the very best, as, shall we say, Roumania, a tolerably neutral and impartial observer. But on the whole these Germans have lived, throughout the centuries of German weakness, from the Thirty Years' War up till now, in surroundings calculated not to strengthen their consciousness of German race [Deut-schtum] but to destroy it.
There was something else besides this. If one of these Germans wanted to get anywhere he could only do so by entering the state system of the foreign people as an official or an officer. It is no mere chance-[ p. 13]. I am not making spiteful assertions now but merely stating the facts-that, for instance, among Hungarian generals there is such a considerable percentage of men of German origin, who of course had, in most cases, to alter their names if they wanted to get anywhere. In many cases, if they did not do so, and remained obdurate about it, they were subsequently removed from office. I quote here as an example the present Chief of the Hungarian General Staff, General Som-backe, who in his youth at the Austrian Military Academy still had the thoroughly good German name of Knaus. May I remind you of Feldmarschall or Feldmarschall-Lieutnant Raab, who as we all know, has now retired. Both are of German descent, and one could name countless hundreds of leading men in these South-Eastern States who are all of German origin, had to become part of the alien nation, and were then drained [eine Auslaugung bildeten] of their own most valuable national characteristics. If, then, we get sons of these racial Germans [Volksdeutschtum] who have still survived there-(some are genuine volunteers, and others come as a result of a levy, for we have organized the racial groups from within the Reich through the SS, so that without possessing political power we have in fact, morally such strength and power among these people that we can compel a man, compel him morally, to serve with us in Germany, due entirely to the power of the whole German national community)-if we therefore get these men, you must not make it difficult for them to enter our community by calling him by the name which you judge he will not wish to hear. A Saxon from Siebenburg will never let it be said that he is a Roumanian. It's just against that that he and his fathers have fought for 700 years. And a German from Hungary will never let it be said that he is a Hungarian. If you know how he has been thrashed by many a Hungarian gendarme, before he came to us, how his mother was thrashed, and his parents driven from hearth and home, you can imagine how bitter it is for him if he now joins German service-men and they say: here comes a Hungarian. Or you can imagine how bitter it is for him when he is reproached for something which he cannot help. If we had not been to a German school we should 'not be able to read and write German either. If we had been forced, shall we say, to go to a Polish school, we should write Polish too, although we profess to be Germans. And that is often the case with these men. 1 must therefore expect of you understanding and human sympathy in this matter, and must expect that the leaders, in addi-tion to their many other duties, will undertake to see that addi-tional German instruction in reading, speaking and writing, be given to these men at every opportunity that is offered. I lay special emphasis on this matter, because by negotiations, we have now managed to make an arrangement enabling us in fu-ture to enlist even those Germans who up to now have been serving in the Roumanian army. So we can expect a great influx from the Germans of the South-East. We know that these clashes with Asia and Jewry are necessary [p. 16] for evolution. They give the cue [Auftakt] for the European Continent to unite. These clashes are the only evolu-tionary possibility which will enable us one day, now that Fate has given us the Fuehrer Adolf Hitler, to create the Germanic Reich. They are the necessary condition, for our race, and our blood to create for itself and put under cultivation, in the years of peace, (during which we must live and work austerely, frugally and like Spartans), that settlement area in which new blood can breed, as in a botanical garden so to speak. Only by this means can the Continent become a Germanic Continent, capable of daring to embark, in one or [p. 17] two or three or five or ten generations, on the conflict with this Continent of Asia which spews out hordes of humanity. Perhaps we shall also have to hold in check other coloured peoples who will soon be in their certain prime, and thus preserve the world, which is the world of our blood, of our children and of our grandchildren. Now it is just this world we like the best, the Germanic world, the world of Nordic life. We know that this conflict with the advancing pressure from Asia, with the 200 million Russians, is necessary. And we shall win as sure as I am speaking here in the University of Kharkow. We shall have to pass through many a valley, many a narrow defile. Many will grow tired on the way. Of course they will mostly be those who have no reason to do so. To put it vulgarly, many will do something in their trousers. Many people will get shaky at the knees. The only thing that matters is that we stand firm. This is what is important for us as SS-men, for our province of duty and our mission (it is a task additional to those of the whole German Armed Forces and the whole German people) : That is what I would like to impress upon you, this is what I beg you, as Commanding Officers, as Chiefs, and as leaders to teach the young men again and again in their ideological instruction. That is what I demand and exact of you,-that you really concern yourselves with the man, the young fellow of 17 to 18 who comes to us, and with many who are in our ranks not as volunteers but as conscripts. I ask you to look after them, and guide them, and not let them go before they are really saturated with, our spirit and are fighting as the old guard fought before us-that is what I request and demand of you. We have only one task, to stand firm and carry on the racial struggle without mercy. I will now say again something which I have already today said to the men elsewhere: we will never let that excellent weapon, the dread and terrible reputation which preceded us in the battles [p. 18] for Kharkow fade, but will constantly add new meaning to it. They can call us what they like in the world, the main thing is that we are the eternally loyal, obedient, steadfast and unconquerable fighting men of the Germanic people and of theFuehrer, the SS of the Germanic Reich. http://en.wikisource.org/wiki/Kharkow_speech
Камрад Олегп, а можно выложить спич камрада Гиммлера хотя бы на слобожанском? Шутки в сторону, интересно почитать что оно там вещало, а англичанским я владею не до такой степени...
Стандартаня риторика стандартного нацика. Первая мысль - они собирались найти приминение ВСЕМ двустоам миллионов т.н. русских. Или на работы или уничтожить. При этом уничтожить не просто расстреляв, а используя одних против других. Далее идет пространные рассуждения совершенно идентичные убеждениям современных украинских нацизвращенцев, что мол и тот, кто плохо или совсем не говорит по-немецки, но в душе и любит и пышается, то он, ёшкин кот, стопроцентный немец, или ариец, или арий (знакомое слово...), и пренеприменно он будет причислен к великой нации и, ессессьно, запануе над цилым свитом... Напомню некоторым защитникам ОУН, что двести миллионов населения в СССР стало после присоединения кое-каких земель в 39-м.
Да начхать на Путина. Интересно, какую роль в этом спектакле выбирала себе ОУН? Особенно учитывая ее численность относительно общего количества украинцев - их, с ихними хазяевами, противников?
А какое отношение ОУН имела к Гиммлеру на момент его выступления в Харькове? ОУН воевала за Украину, а не за Гитлера или Сталина. Потому она так и ненавидима нацистами и нашистами.
что б я эту простынь принтил по слобожански? это ж аццкий труд, много букв) учитксь гугл-переводчиком пользоваться,а пока привожу для вас, из уважения, пардон, падежы где-то неправильные, но в лом исправлять, много букв, поймете, слобожанским то владеете Это, пожалуй, очень странно, что мы должны встретиться в университете российского Государства, здесь, в Kharkow,-в этом Kharkow, который сыграл столь значительную роль, и действительно будет играть еще большую роль в истории войны. Пока в прошлом году это было не очень большое значение. В этом году она стала, как Сталинград, но в обратном смысле, город судьбы в немецкой военной истории, в истории Германии. Я спросил вас, командиры трех СС-Дивизии, которые принимали участие в этой кампании от Днепра до Kharkow и проводится эта кампания практически в одиночку и принудительного решение, чтобы собраться здесь в порядке, как был обычай в течение многих, многих лет, пока там была СС, чтобы встретиться друг с другом вновь, чтобы еще раз, чтобы установить несколько фактов о прошлом и будущем. Я бы хотел, в несколько слов, чтобы изложить весь положении и ситуации в связи с войной. Сегодня, Германия находится на границе Европы везде. Эти европейских границ тянуться вверх, насколько Северный мыс, вниз норвежского побережья, через Дании, Нидерландах, Бельгии и Франции и перепрыгнуть в Африку, - прежнему в Тунис, чтобы сформировать плацдарм, сталкиваются до самых границ сформированных на море, то из Греции и Крита до границы нейтральных государств, Турции и Болгарии, взяться за руки и здесь, на Востоке. Я хотел дать ему имя: это великая крепость Европы. Это, несомненно, случится, что враг будет делать попытки, сегодня, завтра или на следующий день, на какое-то время, чтобы проникнуть в эту крепость Европы на тот или иной момент. Что, несомненно, будет дело. Возможно, он сможет заставить вход более короткий или более длительный период, в тот или иной момент, в местах, которые мы не имеем в нашей личной и ответственного управления, или которые мы не защищаю с нашего оружия [стр. 2.] Ясно одно: там, где враг земли, если мы можем получить в борьбу с ним на Континенте, где мы не зависим от поставок из-за рубежа, это, должно быть, и будет, все в порядке с нами. В целом, однако, именно здесь, на Востоке, что решение лежит. Крепость Европа с ее границы должны быть проведены и будут проведены тоже, как долго, как это необходимо. Решение, таким образом, лежит здесь, на Востоке; здесь должны русского врага, этот народ, насчитывающий двести миллионов россиян, будут уничтожены на поле сражения и лицо человека, и заставить истекать кровью до смерти.
Это myopinion-и здесь, я думаю, я разговариваю с мужчинами [стр. 3], который уже понял это,-что мы должны вести войну, и наша кампания на эти строки:-как мы можем взять большинство мужчин от русских-живым или мертвым? Мы должны сделать это, убивая их или принимая их в плен и [стр. 4] на самом деле, положив их на работу, стараясь, чтобы получить максимально возможный контроль над какой-либо территории мы занимаем, и, оставив пустые людей любой территории, мы располагаем, всех зонах, мы делаем на врага. Либо они должны быть депортированы, и будет использоваться в качестве рабочей силы в Германии в Германии, или они просто умрет в бою. В руки людей обратно", предоставление рабочих противника еще раз и позволяет ему набирать снова,-это, я думаю, учитывая широко взгляд, было бы абсолютно неправильно. , Которые не могут быть выступал * * * С другой стороны, одно дело идет на такой же, как всегда, U-boat войны, это ужасное удавку на горле врага. У меня есть веская причина, чтобы убедиться, что это удавку, никогда не будут расслаблены, но будет ужесточать. Я не могу отделаться от ощущения, что вещи начинают идти хуже с Англией эти последние несколько месяцев в вопросах питания. Что отнюдь не означает, что в Англии будет коллапс сегодня, завтра или на следующий день, но это не означает, что мы будет только приближается время, когда тот или другой из наших оппонентов, как только Россия будет побежден и устранен как фактор, придет к выводу, что не стоит, осуществляющих войны. В результате-и я в этом убежден, я верю этому, и я знаю, что это-результат, конец этой войне, независимо от того, сколько месяцев или даже лет это длится, будет вот что : в Рейх, в Рейх или германский Рейх германской нации, будет только с титулом найти подтверждение своей эволюции, что у нас есть выход и путь открыт к нам на Востоке, и что потом, спустя столетия, политически Германии-германской Мировая империя будет сформирован. Это будет тот результат, который будет плод всех многие, многие жертвы, которые были сделаны, и что еще должно быть сделано. У нас есть,-я бы сказал, что очень последовательно Национал-Социалистов, [p. 7], принятых thequestion крови, как наша отправная точка. Мы были первым по-настоящему решить проблему крови путем действий, и в этой связи, по проблеме крови, мы, конечно, не имею в виду антисемитизм. Антисемитизм-это точно так же, как дезинфекционные. Как избавиться от вшей не вопрос идеологии. Это вопрос чистоты. Точно таким же образом, антисемитизм, для нас, не вопрос идеологии, - но вопрос чистоты, который теперь будет только занималась. Мы немедленно послали на санитарную обработку. У нас есть только 20,000 вшей слева, и тогда дело будет завершена в течение всей Германии. Но для нас вопрос крови было напоминанием о наших собственных стоит, напоминание о том, что на самом деле основе проведения данного немецкий народ вместе. Так же, как это имеет место в период между 1938 и 1943 года, точно так же, как и теперь, так же беспочвенно упреки были тогда сделаны: ну, если ты принесешь северных человек так много на первый план, вы создаете новый раскол, новый класс-различия,-это новый класс ненависти. Мы преодолеть социальные барьеры, так что мне сообщили, что важно членов партии, и теперь вы настраиваете расовой. Мой ответ на эти народа всегда было: Если вы хотите взглянуть на вещи в негативной форме, нет ничего в мире, что невозможно увидеть в негативном ключе. С отрицательного угла, конечно, вы можете возразить, что так. Я вижу это по-другому, потому что я вижу его в этой плоскости: Что такое обязательный фактор, который удерживает человека в Восточной Пруссии, и человек в Черном Лесу вместе, человек в Шлезвиг-Гольштейне и в Гамбурге, и человек в Мюнхене, в Граце, в Померании, в Берлине [стр. 8] и в Рейнской области? Что-то фактор или элемент, который содержит все, что дорого и дорогим и ценным для нас? Это в самом деле то, что мы, немцы, называем присущие Kultur, это германских, это северных компонент нашей крови. В одной операции, те народы, должны и будут включены. в германский Рейх, который, в свое время, были частью Германии, частью германской империи (в Римской империи и всей немецкой нации) и принадлежит нам до 1806 или только до 1648 года,- то есть Фландрии, Валлонии и Нидерландах. Они были частью рейха [стр. 10] Более того, мы должны иметь силы, чтобы привести в лоно церкви, и сделать частью нашего сообщества во второй операции, те германских народов и государств слишком, которые никогда не были составной частью германского рейха,- я имею в виду, Дании и Норвегии, датский и норвежский народ. Я очень скоро сформировал германских СС в различных странах. Мы очень скоро германские добровольцы из них [стр. 11]. Это не всегда нравится, и по-прежнему не нравилось, сегодня многие политические лидеры в этих странах. С самого начала, сказал я им, - Вы можете делать, что вам нравится, и оставить то, что вам нравится. Я оставлю все, совсем к вам, но вы можете быть уверены, что СС будет установлен в вашей стране, и существует только один СС в Европе, и что-германских СС, возглавляемое Рейхсфюрера СС. Вы можете сопротивляться, или вы можете предложить никакого сопротивления, это все же для меня. Мы сделаем это в любом случае!" Мы рассказали им, что коротко и ясно и четко с самого начала. Я сказал эсэсовцы' с самого начала слишком: Мы не ожидаем, что вы должны отречься от своей нации, или делать все, что гордый и уважающий себя человек, который любит свой народ, не может сделать. Мы не ожидаем, чтобы вы стали немецкая из оппортунизма. Но мы надеемся, что вы, чтобы ваши подчиненные Национальный идеал в большей расовой и исторический идеал, к германского рейха. Кроме того, одна вещь является вполне очевидным. Все из нас, кто являются членами германских народов, могут быть счастливы и благодарны за то, что один раз в тысячи лет судьба подарила нам, из числа германских народов, гений, лидер, наш фюрер Адольф Гитлер, и вы должны быть счастливы, позволяющую работать с нами. Хотя я не хочу обсуждать любые индивидуальные официальные вопросы здесь, я бы еще хотел отметить в несколько официальных образом, в мои способности, как человек военный, то, что я говорил о расовых немцев, я прошу, чтобы вы никогда не совершает психологическую ошибку, говоря немцев, которые приехали из Румынии или Венгрии и Хорватии, а хорваты, Roumanians или венгры. Я также прошу вас, чтобы не совершать " ошибку, позволив мужчина, который говорит [стр. 12] немецкий плохо или не может говорить и читать Германии, чувство это, или пусть он смысле мысль: "Вы второй курс немецкого, ибо вы не можете читать или писать немецкий правильно." Я прошу вас, вернее, (и здесь я говорю очень трезвый взгляд), думаю, что в этом случае эти немцы в целом на Балканах, еще больше тех, за океаном, в Америке, когда в один прекрасный день мы должны принести сюда, в миллионах,-andwe должны преуспеть в этом-кто бы выдержать на протяжении веков. Я, конечно, мнение, что если могучего германского рейха с невероятной вверх настоятельно для самого ее существования, и великий немецкий фюрер не сейчас пришли в сие время, и в последние несколько десятилетий, это был бы конец этих немцев. Человек с очень сильным характером лично могу подняться выше своего окружения в течение многих лет и, возможно, на десятилетия. Раса, если это в малых группах, может в долгосрочной перспективе провести против его Окружение. И мы никогда не должны по-получите это: эти немцы, как правило, не живут вместе в сотни тысяч, а тысячу здесь, в несколько деревень, и две тысячи там, и 20 тысяч на наиболее где-то еще. Но они не живут вместе в большом количестве. Поэтому они всегда находятся на территории иностранного государства [Volkstum], и в окружении его влиянием, но, прежде всего, в окружении в флюенс людей в стране. Они не народ страны, это те, другие. Они являются подданными государства иностранными гражданами, которые, в любой момент сомнения, является их врагом, или в самом лучшем случае, как, скажем, Румынии, довольно нейтральным и беспристрастным наблюдателем. Но в целом эти немцы жили, на протяжении веков немецкой слабости, от тридцатилетней Войны до сих пор, в Окружение, рассчитанные не по укреплению их сознание германской расы [Втор-schtum] но, чтобы ее уничтожить. Было что-то еще, кроме этого. Если один из этих немцы хотели добраться туда, куда он мог сделать только так, войдя в состояние системы иностранных граждан в качестве должностного лица или сотрудника. Это не случайно - [стр. 13]. Я не делаю злобных высказываний сейчас, но просто констатирую факты, что, например, среди венгерских генералов есть такой значительный процент людей немецкого происхождения, которые, конечно, были, в большинстве случаев, чтобы изменить их имена, если они хотели получить в любом месте. Во многих случаях, если они не делают этого, и оставался непоколебим об этом, впоследствии они были отстранены от должности. Я приведу здесь в качестве примера в настоящее время руководителем венгерского Генерального Штаба, генерал Сомов-backe, кто в молодости в австрийской Военной академии был тщательно хорошее немецкое имя Кнаус. Могу я напомнить вам Feldmarschall или Feldmarschall-Lieutnant Рааб, который, как мы все знаем, сейчас на пенсии. Оба были немецкого происхождения, и, можно назвать бесчисленные сотни ведущих людей в эти юго-восточные Штаты, которые все немецкое происхождение, должна была стать частью чужой нации, а потом осушил [eine Auslaugung bildeten] о своих собственных наиболее ценных национальных особенностей.
Если, затем, мы получаем сыновья этих расовых немцев [Volksdeutschtum], которые до сих пор сохранились там : (некоторые подлинные добровольцев, и другие приходят в результате Леви, ибо мы организовали расовых групп с территории рейха через СС, так что, не обладая политической власти мы есть на самом деле, морально такую силу и власть среди этих людей, что мы можем заставить человека, заставить его морально, служил у нас в Германии, в результате полностью на питание всего немецкого национального сообщества)-если мы, таким образом, получить эти люди, вы не должны сделать это сложно для них, чтобы войти в наши сообщества, назвав его по имя, которое вам судить, он не хотел слышать. Саксонский от Siebenburg будет пусть никто не скажет, что он-румын. Это просто против того, что он и его отцы боролись за 700 лет. И немец из Венгрии будет пусть никто не скажет, что он является венгерский. Если вы знаете, как он метался по многим венгерский жандарм, прежде чем он пришел к нам, как его мать была отпущена, и его родители приводом от очага и дома, вы можете себе представить, как горько это для него, если он сейчас > германская служба-люди и говорят: " вот идет венгерский. Или вы можете себе представить, как горько это для него, когда его упрекали за то, что он не может помочь. Если бы мы не были в немецкой школе, мы должны " не уметь читать и писать немецкий либо. Если бы мы были вынуждены, скажем, пойти в польской школе, мы должны написать польский тоже, хотя мы себя называем немцев. И, как часто бывает в случае с этими людьми. 1, следовательно, должны ожидать от вас понимания и человеческой симпатии в этом вопросе, и следует ожидать, что лидеры, в дополнитель-ной на их много других обязанностей, будет предпринимать, чтобы увидеть, что дополнитель-ных немецкий Инструкция по чтению, разговорной речи и письма, быть уделено эти люди при каждом удобном случае, что предлагается. Я лежал особый акцент на этом вопросе, потому что на переговоры, у нас сейчас удалось договориться позволяет нам в фу-ру, чтобы привлечь даже тех немцев, которые до сих пор служат в румынском армии. Так что мы можем ожидать большой приток из немцев юго-Восток. Мы знаем, что эти столкновения с Азией и еврейства необходимы [стр. 16] для эволюции. Они дают cue [Auftakt] для Европейского Континента, чтобы объединиться. Эти столкновения есть только evolu-ельно возможность, которая позволит нам один день, теперь, когда Судьба подарила нам фюрер Адольф Гитлер, к созданию германского рейха. Они являются необходимым условием, для нашей расы, и наша кровь, чтобы создать для себя и поставить под культивирование, в годы мира, (во время которой мы должны жить и работать просто, скромно и, как спартанцы), тот населенный пункт, район, в котором новая кровь может породы, как, например, в ботанический сад, так сказать. Только этим путем может Континенте становятся германской Континента, способных решаясь встать, в один или [p. 17] два, или три, или пять, или десять поколений, о конфликте с этого Континента Азии, которые выдаются Орды человечества. Быть может, мы также должны держать в узде других цветных народов, которые скоро будут в своих определенных премьер, и, таким образом, сохранить мир, что это за мир, нашей крови, наших детей и наших внуков. Теперь это только этого мира, мы, как лучше, германский мир, мир скандинавских жизни. Мы знаем, что этот конфликт с наступающим давления из Азии, с 200 млн россиян, это необходимо. И мы должны выиграть как то, что я говорю здесь, в университете Kharkow. Мы должны пройти через многие долине, многие узкое дефиле. Многие устанет в дороге. Конечно, они будут в основном те, которые не имеют на то основания. Чтобы поместить это вульгарно, многие будут что-то делать в штаны. Многие люди будут получать шаткой на колени. Единственное, что имеет значение в том, что мы твердо стоять. Это то, что важно для нас, как эсэсовцы, для нашей провинции долг и наша миссия (это задача, дополнительно к тем, которые целом германских Вооруженных Сил и всего немецкого народа) : вот что я бы хотел донести до вас, это то, что я прошу вас, как командир, как Вожди, и в качестве лидеров, чтобы научить молодых людей снова и снова в их идеологические инструкции. Это то, что я требую и точным вас,-что вы действительно озабоченность себя с человеком, молодой человек 17 на 18, который приходит к нам, и со многими, кто в наших рядах не в качестве добровольцев, но в качестве призывников. Я прошу вас, чтобы взглянуть им вслед, и руководство им, а не отпускать их, прежде чем они действительно насыщен, наш дух и боремся, как старая гвардия сражались до нас,-это то, что я прошу и вам просьба. У нас есть только одна задача, чтобы твердо стоять и нести на расовой борьбы, без милосердия. Я не буду сейчас говорить еще что-то, что я уже сегодня сказала, чтобы люди в других местах: мы не допустим, чтобы это отличное оружие, ужаса и страшной репутации, который предшествовал нам в боях [стр. 18] для Kharkow исчезать, но будет постоянно добавлять новые значения для него. Они могут звонить нам, что они, как в мире, главное-это то, что мы вечно преданный, послушный, непоколебимым и непобедимым воинов из германского народа и theFuehrer, СС из германского рейха.
а эти слова Гиммлера весьма лестны для харьковского уха в университете российского Государства, здесь, в Kharkow,-в этом Kharkow, который сыграл столь значительную роль, и действительно будет играть еще большую роль в истории войны. Пока в прошлом году это было не очень большое значение. В этом году она стала, как Сталинград, но в обратном смысле, город судьбы в немецкой военной истории, в истории Германии
А можновдвухсловах рассказать , так много букАв и текста, так ап чём они говорили - Гитлер, Гимлер, Гебельс, Гауф и т.д , хотели свободы , или порабощения ?
Нагадаю деяким зашореним яничарам, що ті землі відійшли від України завдяки Андрусівському ножу в спину України зі сторони москалів. Нагадаю також про знищених москалями мільйонах українців в ХХ столітті (від москалів загинуло більше ніж від німців). Твої предки не приклали до цього свої яничарські руки?
Якщо володієш москальською мовою, то почитай Путіна - 1:1. Різниця лиш в тому, що до німця вже дійшло пагубність філософії "народ-пабєдітєль", а до цього сучасного чма - ще ні.
