Требуем прекратить травлю!

Прекратить травлю человека!


Российская власть, в лице 1-го заместителя главы Администрации президента РФ Владислава Суркова и подведомственной ему шпаны из движения «Наши», развернули наглую кампанию преследований и травли журналиста Александра Подрабинека и членов его семьи. На Александра Подрабинека сыплются угрозы расправы, его дом собираются пикетировать кремлевские молодчики, ему грозят высылкой из страны.

Мы требуем немедленно остановить этот чудовищный произвол в отношении журналиста и правозащитника Александра Подрабинека!

Мы напоминаем всем задействованным в этой грязной кампании – от вдохновителей до рядовых исполнителей, – что подобного рода преступное попрание норм действующей Конституции РФ неминуемо влечет за собой уголовную ответственность. Рано или поздно.

Руки прочь от Александра Подрабинека! Если вы готовы поддержать Александра Подрабинека, поставьте ЗДЕСЬ свою подпись!


В защиту Александра Подрабинека, или Кто на самом деле оскорбляет ветеранов
30 СЕНТЯБРЯ 2009 г. ВЛАДИМИР КАРА-МУРЗА (мл)

Рано или поздно каждая деспотия переступает тонкую, но безошибочно определяемую грань, отделяющую авторитарный режим от откровенно бандитского. Переходит от «обычных» политических преследований (цензура в СМИ, недопущение оппозиции до выборов, аресты, показательные процессы) к персональной физической травле. Таким Рубиконом для нынешней власти, вполне возможно, станет кампания, развязанная против журналиста Александра Подрабинека.
Насилие сопровождало чекистский режим с первых дней его зарождения – от взрывов жилых домов до убийств правозащитников и журналистов. Но до последнего времени власть все же смущалась ответственности, а иногда даже выдавливала из себя дежурные слова соболезнований.

История с Подрабинеком, показавшая истинную цену публицистическим опусам «либерального президента», стала для России знаковой. Впервые со времен КГБ СССР кремлевский режим руками своих «шестерок» из движений «Наши» и «Молодая гвардия» «Единой России», открыто и не стесняясь, развязал кампанию травли журналиста, посмевшего не согласиться с генеральной линией.

Осада дома, звонки с оскорблениями, прямые угрозы и прочие методы из арсенала преступных группировок, как охотно признают «Наши», преследуют вполне конкретную цель: вынудить Александра Подрабинека покинуть Россию.

Невдомек им, скудоумненьким, не читавшим, конечно, ни Солженицына, ни Шаламова, ни Буковского, никогда не слышавшим о травле Пастернака, Бродского, Галича, не знающим ничего об истории нашей страны, какую «услугу» они оказывают своим кукловодам, преследуя политзаключенного еще советских времен. Который отстаивал свободу и человеческое достоинство перед лицом тоталитарной машины, защищал честь страны в те времена, когда другие отмалчивались или стыдливо поднимали руки на партсобраниях. Невдомек им, что призывы к «выдворению» политических оппонентов уже совсем возвращают нас во времена андроповщины. Что требование покинуть Россию подействует вовсе не на Александра Подрабинека, который сделал свой выбор еще в конце 70-х, предпочтя арест и лагерь требованию КГБ эмигрировать в Израиль. Как заметил Владимир Войнович, «если в стране какие-то молодые мерзавцы будут допекать человека, правильная статья или неправильная, и это государство будет смотреть на это, благословляя... то из этой страны надо просто бежать».

Впрочем, на это в свое время ответил Владимир Буковский, также выбравший «сидение» изгнанию: «Евреи едут в Израиль, немцы – в Германию. Это их право, как право каждого человека – ехать, куда ему нравится. Но куда же бежать нам, русским? Ведь другой России нет. И почему, наконец, должны уезжать мы? Пусть эмигрирует Брежнев с компанией».

Очевидно, что статья в «Ежедневном журнале» стала лишь предлогом для травли журналиста, давно раздражавшего режим своей вызывающей неподконтрольностью, распространением книги «ФСБ взрывает Россию», участием в президентской кампании Владимира Буковского.

Очевидно, что Александр Подрабинек, сын ветерана Великой Отечественной, не оскорблял участников войны. Его слова были обращены конкретно к тем, кто подписал донос в префектуру Северного округа – в частности, к ветерану коммунистической партноменклатуры Владимиру Ивановичу Долгих, секретарю ЦК и кандидату в члены Политбюро ЦК КПСС, сыну начальника Вятлага ГУЛаг НКВД СССР.

Участников Великой Отечественной оскорбляет не Подрабинек. Их оскорбляют те, кто, подобно Долгих, пытается представить ветеранов не освободителями Родины от нацизма, а защитниками сталинизма и ГУЛАГа; те, кто плюют в лицо лейтенанту медслужбы Елене Боннэр, глумятся над памятью капитана Александра Солженицына и генерал-майора Петра Григоренко; те, кто сегодня являются подлинными фальсификаторами отечественной истории.

Русский народ не воевал за «бессмертное учение» Ленина-Сталина. Лучшее доказательство тому – панические действия «генералиссимуса», вынужденного на время войны отказаться от коммунистической риторики и обратиться к символам исторической России: сменить обращение «товарищи» на «братья и сестры», вернуть звания, награды и погоны царской армии, разрешить открытие храмов и легализовать почти полностью уничтоженную им Русскую Церковь.

Прикрываясь лицемерной «заботой о ветеранах», прислужники режима являют миру свое подлинное лицо: лицо защитников «совка», КГБ и ГУЛАГа. Все маски окончательно сброшены. И это, пожалуй, единственный позитивный итог этой отвратительной истории.



Автор – историк, публицист, член федерального политсовета Объединенного демократического движения «Солидарность»

 

Не согласен с Подрабинеком. Но подпись бы поставил. А имею право? Или только граждане России?

 

вот тут я степаныч вам я аплодирую стоя.
ставьте. и я поставлю.

 

Степаныч, там же паспортного контроля нет. Для полной очистки совести напишите, что Вы гражданин Украины. Думаю, что вполне нормально будет.

 

Травля



Вчера у дома семьи Александра Подрабинека

Грань между «российским» и «советским» стирается. Снова появляются «враги народа», поощряются доносительство, шельмование инакомыслящих, политическая нетерпимость. Планомерно возрождается сталинизм?


Напоминаем широкой публике, что правозащитник и журналист Александр Подрабинек, на которого объявили охоту «Наши», в ссылках и лагерях уже был. «Наших» пока российское правосудие милует, хотя часть этих ребят уже освоилась за уголовной гранью.

Глупо думать, что матерого политзэка испугают угрозы стайки управляемой гопоты. Переводили бы старушек через дорогу — больше пользы.

Плохо вот что: грань между «советским» и «российским» стирается как дорожная разметка. В борьбе слов закончились слова.

Второе пришествие

Во вторник утром мы связались с Аллой Подрабинек, женой Александра Подрабинека:

— Сегодня утром нам позвонили уже не в домофон, а в дверь квартиры. Человек пять, в красных курточках. Спросили Александра, я ответила, что его здесь нет. Они сказали, что надо передать ему какие-то бумаги и что у них бессрочный пикет. Я отказалась открыть им дверь, а документы посоветовала положить в почтовый ящик. Они ушли пикетировать к подъезду. Может, им молоко выдадут за вредность работы при плохой погоде.

К нам приезжала съемочная группа французского телевидения, я их впустила. Буквально сразу же звонок: «А нас пустите?» После я видела из окна подъезда, как человек пятнадцать сворачивали знамена и грузили их в грузовик. Журналистам они сказали, что обещали стоять каждый день по два часа.

Это уже второе их пришествие. Первый раз они появились в четверг. Раза три в течение дня в домофон звонили люди, спрашивали, живет ли тут ПодрабинЁк и как передать ему документы. Хотели проникнуть в квартиру. Наверное, ходили бы по комнатам и искали бы его там. В квартиру я их категорически отказалась впускать, потому что не знаю, один это был человек или разные люди. Хотя такие, как они, поодиночке обычно не ходят.

Вечером соседи рассказали, что им звонили какие-то люди, представлялись старыми друзьями нашей семьи, которые потеряли наш телефон. Но при этом они нашли телефон соседей! А нам, видимо, просто не могут дозвониться — постоянно звонят друзья, родственники, журналисты. Все поддерживают, переживают, за это им огромное спасибо.

В четверг же вечером я начала давать комментарии радиостанциям, так что на следующий день они поутихли.

У меня теперь сплошное дежавю. Я через это уже проходила, я знаю, что такое травля, слежка. Много лет назад за нами уже была слежка, ходили всюду, даже не скрываясь. А вот дочери нашей это все впервой. Но она пока держится, по крайней мере говорит, что не боится. Правда, в институт пока не ходит, и из дома мы стараемся по одной не выходить.

Хотя такой массовой травли я, признаюсь, не видела. Но тогда и не было интернета.

Что касается ситуации в целом, я думаю, это очень серьезный уровень угроз.

Не от «Наших». «Наши» — это собаки, которым крикнули «фас», а поводки находятся у тех, кто, собственно, и кричит «фас». «Наши» — это мелкие бесы. Как метко заметил кто-то из слушаетелй «Эха Москвы»: «Подрабинек святой водой на чертей брызнул, вот они визжат и бесятся».

Угроза исходит от тех, кто гораздо выше. Александр написал в своем блоге обращение, я думаю, своевременно и правильно. Я всю свою жизнь пыталась возражать, спорить с тем, что он говорит и делает. И каждый раз впоследствии убеждалась, что он был прав. И когда он звонил и говорил, что спрячется на некоторое время, по голосу, по интонациям, по словам я поняла, что он пытается меня не напугать. Поэтому я знаю: если он так говорит, значит, так и есть. И конечно, я выступаю только от своего лица.

Я вспоминаю слова диссидента Александра Гинзбурга. Раньше жены политзаключенных могли передать посылку только 5 кг. И все время маешься, что передать, рассчитываешь граммы: положить побольше сухой колбасы, или носки, или конфетку. И получатель часто сам точно заказывал, что ему надо. И Гинзбург говорил: если зэк просит прислать килограмм дерьма, то надо слать. И не спрашивать зачем.

Что касается того, что «Наши» хотят выжить его из страны, мне это кажется бредом. В конце концов он гражданин этой страны, и в ней есть законы, а положения о высылке, слава богу, давно уже нет. Если он не уехал тогда, при Советском Союзе, когда его вынуждали это сделать, шантажировали арестом брата (которого действительно посадили на пять с половиной лет), то сейчас уезжать, как говорят мои дети, как-то тупо. Я надеюсь, ему хватит сил. Главное — чтобы был жив.

Я же пока живу одним днем и совершенно не представляю, чем и когда это все закончится. Возможность уехать как превентивную меру я не исключаю. В любом случае я сделаю так, как он посчитает нужным.

Мнения экспертов

«Это легальная экстремистская деятельность»

Юрий Совенко, президент Независимой психиатрической ассоциации:

В контексте политических убийств, избиений и судебных преследований журналистов, раскрученных кампаний (типа антисектантских и «обезьяньих» процессов) и многообразного давнего и недавнего опыта такого рода всем мало-мальски критически мыслящим людям совершенно ясна циничная интонация скрытой угрозы в заявлении лидера нашистов Никиты Боровикова: «Мы никогда не угрожали Александру Подрабинеку физической расправой». Словно не существует таких вещей, как «с молчаливого согласия»…

«Мы объявляем о бессрочных пикетах возле дома «пуганого» Подрабинека», — провокационно заявил Боровиков. Как раз Подрабинек известен своим мужественным поведением в самые мрачные времена, тогда как кампания травли скопом одного — откровенная акция запугивания, заведомо легко выходящего из-под контроля, запугивания, рассчитанного на всех.

Перед нами яркий пример экстремистской деятельности в отношении вечного оппозиционера власти, поэтому это легальная экстремистская деятельность. Нетрудно увидеть здесь тенденцию. Появление таких организаций и такой деятельности — это хорошо известные симптомы…

Предложение префекта Северного административного округа Москвы Олега Митволя «дать оценку позиции Александра Подрабинека, одного из лидеров движения «Солидарность», явного сторонника бандеровцев», прямо переводит эту историю в политическую плоскость, в политическое обвинение.

Обидевшимся ветеранам не менее чем по 85 лет, их легко обидеть, тем более что они накалены уровнем своей жизни, падением престижа нашей страны, цинизмом нового поколения. Поэтому легко и выигрышно использовать их авторитет для сведения политических счетов.

Анна Ставицкая, адвокат:

— Действия и заявления «Наших», касающиеся Александра Подрабинека, сомнительны с точки зрения административного и даже уголовного права. Так, поиски «физического контакта» с журналистом при определенных обстоятельствах можно квалифицировать как угрозу физической расправой, а преследование членов семьи Александра Подрабинека — как мелкое хулиганство. Однако гораздо опаснее то, что травля активистами «Наших» журналиста и его семьи создает абсолютно непредсказуемую обстановку, в которой за их безопасность не поручится никто.

Официально

Обращайтесь к участковому

В ГУВД Москвы нам объяснили, что при любом пикетировании, в котором участвуют больше двух человек, эти люди должны обратиться с уведомлением в местные органы власти.

Если такого уведомления не поступало, пикетирование противоречит закону. Если гражданин опасается за свою безопасность, он может обратиться к участковому инспектору, и тот выяснит, насколько законно пикетирование и кто его проводит. Также гражданин может подать заявление в милицию с целью установить, как именно пикетирующим подъезд людям стал известен его домашний адрес и не было ли в этом случае нарушения закона.

 

Не прлучается. Пишет: "Ошибка регистрации". Наверное, только для россиян?

 

странно, я поставил

 

Там есть имена и фамилии написанные латиницей. 99% что это написали люди находящиеся заграницей, поскольку было бы крайне странно, если бы у кого на компе в России отсутствовала кириллица.

 

Да я кириллицей пишу! В смысле ф.и.о. А нужно латиницей?

 

Степаныч, если человек написал свою фамилию латиницей, значит он находится за границами России, и следовательно свою подпись могут поставить не только россияне.

 

"И.ВОРОБЬЕВА: Но если это даже вас пугает, то как Подрабинеку в данном случае, если брать именно конкретную данную ситуацию, защититься от этих людей? Ведь Подрабинек не первый человек, кого они так преследуют.

М.БАРЩЕВСКИЙ: На самом деле, написать заявление в милицию и посмотреть, как милиция будет выкручиваться. Потому что по закону милиция обязана принять меры по его защите. Вот и все.

И.ВОРОБЬЕВА: Действительно, будет интересно, если Подрабинек обратиться в милицию…

М.БАРЩЕВСКИЙ: В принципе, если он считает, что его жизни и здоровью есть реальная угроза, а судя по всему, основания для этого есть, и он напишет заявление в милицию с требованием выделения ему личной охраны…

И.ВОРОБЬЕВА: А можно так сделать?

М.БАРЩЕВСКИЙ: Да. То обязаны будут выделить.

И.ВОРОБЬЕВА: То есть по закону, если я пишу заявление…

М.БАРЩЕВСКИЙ: Ирина, я посмотрю на этот милиционера, который ему вынесет отказное постановление, в котором будет говориться, что на самом деле ему ничего не грозит.

И.ВОРОБЬЕВА: Слушайте, интересно действительно будет посмотреть."

 

эт к чему?

 

Ветеран войны Виктор Семенов подал в суд на журналиста Александра Подрабинека за статью под названием "Как антисоветчик – антисоветчикам"
В своем иске о защите чести и достоинства ветеран требует от Подрабинека публичных извинений. Добавим, что ранее с иском в суд обратились прокремлевские молодежные активисты из движения "Наши". Кроме того, они собирают подписи под обращением в Прокуратуру с требованием возбудить против журналиста уголовное дело.
http://www.echo.msk.ru/news/623728-echo.html

 

Ну и что ты об этом думаешь?

 

1. "Наши" уроды.
2. Статья правильная.
3. Выход - обращение в милицию.

 

... не все ещё потерянные в государстве российском.
А милиция я думаю не поможет. Милиция с властью, как и нашисты собственно.

 

Есть процедура. Обращение в милицию. Дальше - заставлять милицию работать.

 

Пусть в суде разбираются.
По хорошему власть сама себе устраивает гемор и по сути пиарит этого самого журналиста. Я понятия о нем не имел и о статье тоже.
А теперь из него какого-то героя слепили, типа его зажимают.

 

Самый большой пиар получила шашлычная. Буду в Москве - зайду.
Хотя заствлять шашлычную менять вывеску конечно безобразие.

 

Патриотическая клоунада не особо умных людей превращает в общем то довольно обыкновенного гражданина в какого-то мученника.