Шпионаж, деньги и лошади были главными страстями в жизни этого человека. Даже та-кие мощные спецслужбы, как гестапо и Министерство госбезопасности СССР, не сумели достоверно установить ни точную дату рождения, ни даже национальность этого прирож-денного авантюриста. Речь идет о Рихарде (Рико) Яром, личности, волею судьбы и собст-венных наклонностей оказавшейся в круговороте противоборства спецслужб в период на-зревания и развязывания кровавой драмы Второй мировой войны. Не последнюю роль сыграл он и в сокрытых от непосвященных коллизиях украинской военно-политической истории 20—40-х годов XX столетия - двадцать лет выступал ведущим посредником меж-ду спецслужбами Германии и движением украинских националистов. Еще не отгремели бои на территории Германии, как И.Сталин дал указание начальнику Главного управления контрразведки «СМЕРШ» Наркомата обороны СССР генерал-полковнику Виктору Абакумову сформировать специальные опергруппы для захвата и вывоза архивов вражеских и прочих зарубежных государственных учреждений, партий, «контрреволюционных эмиграционных организаций». Вождь народов понимал — кто знает прошлое, тот заглядывает в будущее, и до 1950 года в Союз катились вагоны цен-нейших документов. Были, конечно, и сугубо утилитарные соображения, о некоторых из них скажем позднее. Среди документальных «трофеев» оказались и бумаги «святая свя-тых» гитлеровского рейха — Главной имперской канцелярии, и в том числе — материалы внешнеполитического отдела правящей национал-социалистической партии (НСП). Их переводы хранятся в отраслевом Государственном архиве СБ Украины. Нашлось в доку-ментах место и персоне Рико Ярого. Родился Рихард Яри то ли 14 апреля, то ли 19 июля 1898 года по одним сведениям в Ря-шеве на юго-востоке Польши, по другим — во Львове. Более точных сведений не было выявлено ни в гестаповских картотеках, ни в полицай-президиуме Берлина. Отец его, чех из Остравы, вышел в отставку майором цесарской армии, мать была польской еврейкой. Их сын также избрал военную стезю и после окончания под Веной военно-технического училища в 1917 году попал на фронт.С развалом империи Габсбургов осенью 1918-го у лейтенанта-сапера вдруг проявился недюжинный украинский патриотизм, приведший его волонтером в Украинскую галицкую армию (УГА), самоотверженно защищавшую Вос-точную Галичину от легионеров Пилсудского. В боях Рихард, сменивший фамилию на Ярый, дослужился до сотника (капитана) кавалерии и после поражения УГА ушел с бри-гадой генерала Ангина Кравса в Чехословакию, куда были интернированы вооруженные силы Западно-Украинской Республики. В это время Рико встретил свою суженую и 30 февраля 1922 года еврейский загс зарегист-рировал его брак с 26-летней Розой (Рейзель) Шпильфогель, вскоре ставшей Ольгой. Кра-савицу жену следовало «выводить в свет», да и сам Рико, по отзывам знавших его, был большим сибаритом, любил комфорт, модную одежду и дорогое шампанское. С отцом, со временем отказавшимся от сына, отношения стали натянутые, приданого Ольга, сбежав-шая без родительского благословения под венец с «гоем», не получила, и средства на «красивую жизнь» пришлось изыскивать самому. Не обременявший себя соображениями морали сотник стал спекулировать казенными лошадьми. Бригадный суд возбудил рас-следование, так, впрочем, и не завершившееся из-за роспуска самой бригады. К началу 1920-х Рихард стал «созревшим клиентом» для любой спецслужбы. И дело не только в том, что четко проявились его беспринципность и корыстолюбие. По свидетель-ству современника, он владел несколькими иностранными языками, был человеком «с ве-селым характером, умелым и хитрым дипломатом, представительным, корректным в от-ношениях с людьми, симпатичным». Тут то Ярый и попал в поле зрения абвера — развед-ки рейхсвера, вооруженных сил Веймарской республики. Вскоре агентурный аппарат Аб-вера пополнился новым «штыком» под псевдонимом «Консул-П». В этом качестве Рихард приступил к разработке интернированных украинских военнослужащих, находясь на свя-зи у майора Фосса. В это же время устанавливаются отношения между германской спецслужбой и движением украинских националистов, о которых мы подробнее писали в предыдущем очерке. По-мимо разведывательной работы, национал-радикалы разворачивают подрывную деятель-ность и террор против польской власти. Первый теракт — выстрелы боевикаСтепана Фе-дака 25 сентября 1921 г. в «начальника державы» Юзефа Пилсудского и ранение львовс-кого воеводы Грабовского. Только в 1922 г. УВО проводит в регионе 38 диверсий, в прес-се даже появляется понятие «балканизация Галичины». Справедливости ради следует отметить, что польские правоохранительные органы рабо-тали против националистов весьма квалифицированно и продуктивно, сотрудничая при этом со спецслужбами Чехословакии (в 1929 году даже создается координационный ор-ган). Акцент делался на создании агентурных позиций в среде УВО, вводе в нее провока-торов и информаторов. Характерными чертами профессионального «почерка» польских спецслужб были приоритет агентурной разведки, массовость агентуры во враждебной среде в сочетании с ее высокой квалификацией, целеустремленностью и настойчивостью в достижении цели. В 1922—1928 годах суд УВО приговорил к смерти 5 изменников. В 1930—1939 годах в ОУН ликвидировали 11 польских конфидентов. Но это, по словам боевого референта УВО Зиновия Кныша, была «лишь мелкая полицей-ская рыбка». Более того, после государственного переворота 1926 г. спецслужбы Польши используют свою агентуру в УВО, чтобы заполучить добытую разведкой националистов информацию о событиях за рубежом! Агентура продвигалась в близкое окружение лиде-ров националистов. Так, комиссариат государственной полиции г. Стрыя привлек к не-гласному сотрудничеству Иосифа Бандеру — дядю лидера подполья ОУН в Галичине (с 1933 г.) Степана Бандеры. На поляков с 1929 г. «работал» за 200 злотых в месяц и отдельную награду за особо цен-ные сведения краевой боевой референт Романом Барановский. На связи он состоял у на-чальника «украинского отдела» политической полиции Львова Чеховского — умелого, мастера оперативных игр с националистическим подпольем. Он, по оценке самих националистов, «прекрасно ориентировался во всех подробностях, был одним из наиболее опасных укротителей украинского подпольного революционного движения». 22 марта 1932 г. Чеховский пал от выстрелов боевика Юрка Березинского из отряда «Дзвона» (Романа Шухевича).
Как уже отмечалось, в 1921 г. Е.Коновалец принял решение о вступлении в тайные отно-шения с абвером и договорился о поставках разведывательной информации, касавшейся Польши. Оплата составляла 9 тысяч марок в месяц. По данным советской разведки, тогда же Ярый выдвинулся на роль «честного маклера» в контактах между начальником гер-манской разведки полковником Николаи и Е. Коновальцем. Рихард развил бурную деятельность, став руководителем разведывательных курсов для УВО, организованных в том же году майором Фоссом в Мюнхене (Бавария). К концу 1920-х уже действовали шпионско-диверсионные курсы «шефов украинских разведбри-гад» в Берлине, Данциге, Кенигсберге, на территории Голландии. Как показал на допросах в МГБ уже после войны один из основателей ОУН Петр Кожевников, только в 1923—1928 годах боевики Коновальца получили додвухмиллионовнемецкихма-рок. Лишь через данцигский переправочный пункт им поступили две сотни револьверов, полтонны взрывчатки, тысячи детонаторов. В июле 1926 г. руководство УВО решает рас-пространить разведывательные устремления и на других потенциальных противников Германии — СССР, Англию, Францию, США, Канаду. Себя сребролюбец, как водится, тоже не обделял. Пользуясь монопольным положением «поверенного» немцев в делах УВО, он поставлял, как отмечалось в упомянутых доку-ментах из Имперской канцелярии, «на 9/10 вымышленные сведения о деятельности и по-ложении организации, чтобы добиться скорейшего решения о финансировании УВО. Позднее Ярый получал все денежные пособия на руки и передавал их УВО». Переключил на себя денежные пожертвования от заокеанских украинских громад. В 1925 г. приобрел шикарную виллу с садом в Берлин-Фалькензее (источники дохода он пояснял «наследст-вом» то ли матери, то ли жены). Отметим, что немцы прекрасно знали расстановку сил в УВО и созданной в 1929 году Ор-ганизации украинских националистов (ОУН). В 1930 г. между вожаками националистического движения возник нешуточный конфликт (опять-таки на почве финансовых дел), однако разгоравшуюся ссо-ру удалось уладить. Впрочем, в отношении Ярого у немцев тоже не было особых иллю-зий. Они смотрели на него как на «унтерменша», хотя и весьма полезного до поры до вре-мени. Для понимания степени цинизма Ярого можно привести такой пример. В 1926 г. он ни-чтоже сумняшеся предложил начальнику разведки УВО Осипу Думину «сдать» за деньги полякам несколько немецких агентов — членов УВО из резидентуры обер-лейтенанта Рауха. Возмущенный Думин пожаловался немцам. Однако рапорт его рейхсвер передал для разбирательства Ярому. Будучи мстительной натурой, тот заманил сотника в лес на чешской границе «на пикник», а когда убийство сорвалось — «настрочил» на коллегу до-нос в кенигсбергский полицай-президиум. Кстати, в 1945-м шеф разведки УВО был аре-стован СМЕРШ в Восточной Пруссии и дальнейшая его судьба неизвестна.Нужно сказать, что на ход сотрудничества между Берлином и УВО—ОУН пытались повлиять политиче-ские конкуренты националистов. Интриги «гетманцев-державников» — приверженцев П.Скоропадского — привели к временному прекращению финансирования национали-стов. Однако в конце 1932 г. на специальном совещании Е.Коновальца, Р.Ярого с немец-кими разведчиками договорились о возобновлении денежных вливаний в обмен на разве-дывательно-диверсионную работу ОУН в Польше. Документы Имперской канцелярии свидетельствуют, что тогда же националистам поручили в случае войны сковать актив-ными диверсионными действиями 2-й польский корпус. Позиции Ярого, «скромно» именовавшего себя в прессе «украинским Гитлером», еще больше укрепились как в абвере, так и в НСДАП. Он даже пытался прибрать к рукам ос-нованный в Берлине приверженцами гетманата Украинский научный институт, который считался мозговым центром в украинских делах для элиты III рейха. Как писала газета гетманцев «Хлеборобский шлях», «следует клеймить господина Ярого, который своей деятельностью лишь компроме -тирует репутацию украинского народа за границей». Но авантюрист поплевывал на моралистов, получая только по ведомостям до 8 тысяч рейхс-марок в месяц. Вернемся к Рико Ярому. Когда в 1939-м потерпела поражение Польша, из тюрем вышла вскормленная на террористических актах и лихих «экспроприациях» польских банков и почтовых контор молодая поросль националистов, признанным вожаком которой был Степан Бандера, с молодости готовивший себя к суровым испытаниям «борца-революционера» (он даже больные зубы ходил удалять к сельскому кузнецу). Молодежь рвалась к руководству освободительного движения, настаивая на более энергичных дей-ствиях, резко критиковала «стариков» за потерю революционного напора за дискуссиями в уютных европейских кафе. Назревал раскол. Ярый в этой ситуации сориентировался очень быстро, сделав ставку на бандеровцев. В отеле-люкс словацкого местечка Пештаны Ярый собрал сотню радикалов и проработал детали раскола, который окончательно разделил в начале 1940 года членов националисти-ческой организации на сторонников преемника Коновальца — полковника АндреяМель-ника (мельниковцев) и бандеровцев («революционная ОУН»). Между ними началась кро-вавая междоусобица. Рихард настойчиво лоббировал перед немцами интересы новых со-ратников, добившись накануне войны гитлеровской Германии с Советским Союзом еже-годной субсидии от абвера для ОУН (Бандеры) в сумме 2,5 миллиона рейхсмарок в обмен на сотрудничество в разведывательно-диверсионной деятельности. Сам же Ярый надел военную форму специального батальона «Роланд», став его куратором по политической части. Вступив в июне 1941-го с немцами во Львов, Ярый участвовал в организации встречи ад-мирала Канариса с митрополитом Шептицким, в молодые годы — блестящим ротмистром австрийской конной гвардии. Окинув взглядом тщедушного грека, владыка с сарказмом молвил: «Я-то думал, что адмиралы на море, а они — у руля разведки». Обиду командира пришлось проглотить, отыгравшись на Яром. После провозглашения ОУН (Б) 30 июня 1941 года Акта провозглашения Украинской державы, глава Державного правления Ярослав Стецько присвоил Ярому чин полковника с назначением представителем в Японию. Но до страны восходящего солнца он так и не добрался. Независимая Украина не входила в планы нацистов. На бандеровцев обруши-лись репрессии в Украине и за рубежом (до октября арестовали 1500 человек). 4 июля за-держали С.Бандеру. Не можем не отметить — его «пребывание в концлагере», о котором стандартно пишут биографы лидера ОУН, длилось недолго. В 1944-м НКГБ УССР пере-хватил письмо Бандеры из Германии сестре Владимире. Там описывались условия его жизни — хороший дом, автомобиль, библиотека. 16 сентября арестовали за «украинский сепаратизм» и новоиспеченного полковника, при-помнив в духе «расовой политики» и брак с еврейкой. После войны Ярый с супругой жил в Австрии. Органы госбезопасности завели на него дело всесоюзного розыска как на во-енного преступника. Как рассказывал автору директор киевской библиотеки им. Ольжича, известный исследователь истории украинского националистического движения Александр Кучерук, в зарубежных архивах он нашел сведения о задержании Ярого после войны че-кистами. И тут, конечно, кроется очередная загадка этой личности. 26 мая 1945 года Лаврентий Берия отдает распоряжение об отправке в Прагу оперативной группы для «изъятия активных буржуазных националистов)». Госбезопасность арестовала и вывезла в Союз немало видных представителей украинской политэмиграции, среди них президент Карпатской Украины Августин Волошин, украинские дипломаты и ученые Максим Славинский и Николай Галаган, начальник Генштаба Армии УНР Владимир Синклер, основатели УВО Михаил Курах и Михаил Матчак. При этом упомянутые архи-вы эмиграции служили для оперативников бездонным источником «компрометирующих материалов». «Буржуазные националисты» или умерли в тюрьмах или отбыли длитель-ный срок. Вряд ли бы Рико Ярого постигла более благосклонная участь. Если он действительно побывал в руках СМЕРШа, то почему оказался на свободе, спокойно жил в ФРГ с супругой в собственном поместье, где стал разводить племенных лошадей? В таком случае, какой ценой обеспечил себе свободу? В любом случае, вряд ли жизнеописание выдающегося авантюриста Рихарда Ярого, умершего в 1969 году, можно считать оконченным...
