С Отвращением вчера узнал что большевики ставили памятники Иуде Искариоту. Нет, я не верующий, меня єто не цепляет, но ведь они перевернули зло и добродитель с ног на голову. Памятники стояли как минимум в трёх городах:Тамбов, Свиярж, Козлов. "Иуда был первым человеком на земле, который понял вредоносную сущность христианства. Мы, большевики, - враги клерикального мракобесия, и поэтому Иуда - первый истинный пророк большевистской революции. И мы, большевики, памятники первому пророку большевистской революции должны поставить во всех городах России. Следующий город, в котором из уважения к Михаилу Фрунзе памятник пророку большевистской революции - Иуде мы должны поставить - это Иваново-Вознесенск" Мдя...
Гностическая секта каинитов понимала предательство И. И. как исполнение высшего служения, необходимого для искупления мира и предписанного самим Христом; эта точка зрения, находящаяся в резком противоречии со всей христианской традицией, была высказана во 2 в. и нашла некоторые отголоски в литературе 20 в. А в католической церкви Иуда считался святым вплоть до 11в. Все зависит от точки с которой смотрят на этого персонажа. Хотя есть версия, что Иуды вообще не существовало
Это интересно) Но... если взять точку зрения бытовавшую тогда на руси, она была явно негативной к этому библейскому персонажу... Да и памятники ему никто никогда не ставил.
Большевики совсем по другой причине ставили памятники Иуде - исходя из своего пещерного атеизма и ненависти к Церкви. Все равно как убежденному вегетарианцу начать в рот мясо насильно засовывать. А вот это мерзко и отвратительно, как справедливо заметил Kertis
Ну, если смотреть отстранённо, Иуда стал ступенькой восхождения (страшного по людским меркам) Иисуса к Бессмертию и Бого-сущности... Или нет? И при чём тут большевизм? Понятно, что человечество развивается по спирали-синусоиде...
Почему по пьяни? Я не намекаю. Просто уточнил, кто занимался установкой. Да. только бюст, который никто не сносил. Спойлер С помощью австрийского скульптора, прежде военнопленного (но теперь свободного советского гражданина, он [Троцкий] начал эту работу, и теперь откроет первый памятник здесь. Он [Троцкий] долго колебался в выборе исторического персонажа, которому следовало оказать первую честь. Он думал о Люцифере и Каине. Они были оба унижены; они были оба мятежниками, революционерами супер-величины. Но оба они были теологическими фигурами, сверхествественный характер которых не сходился с марксистскими представлениями о мире. ... И они (Люцифер и Каин) были мифологическими персонажами, историческое существование которых было очень сомнительно. Его [Троцкого?] внимание поэтому повернулось к явно земной фигуре, человеку реальной истории, кто, будучи любящим и мудрым, стал жертвой религиозных представлений хищного общества.... И, тот, который стоит пока под чехлом [вероятно, оратор указал здесь рукой на скрытый пока чехлом памятник], должен рассматриваться каждым как невинный человек, который в течение двух тысяч лет был прикован к позорному столбу капиталистической интерпретации истории, - все должны принять его теперь как великого пролетарского Прометея... Это - Красный предшественник мировой революции, двенадцатый апостол спасителя буржуев, Христа — Иуда Искариот! Слушатели едва ли поняли то, что он говорил, и они чувствовали себя неудобно под его горящим пристальным взглядом. Некоторые кричали, но множество русских набожно крестилось. Еврей замолчал, но, казалось, не волновался об эффекте своих слов . Его мимика, казалось, теперь скорее выражала болезненную неуверенность. Он начал говорить снова, теперь в экстазе, о часе возмездия и апостоле угнетенных, о диктатуре пролетариата, о братстве и «Интернационале» ... но он не добился ничего. Его лицо исказилось как будто под ударом плети терзающей его мысли. Обеими руками он сжимал трибуну, и его пальцы натыкались на гвозди под красной тканью. Тогда его самообладание возвращалось, он наклонялся вперед и говорил загадочно: "Я НЕСУ ВАМ ПОСЛАНИЕ", - он сказал, и положил руку себе на грудь, "Я НЕСУ ГРЕХ ВСЕХ ВРЕМЕН. ВО МНЕ - ПРАВДА. РАЗВЕ ВЫ НЕ УЗНАЕТЕ МЕНЯ? Я - СПАСИТЕЛЬ НАШЕГО ВРЕМЕНИ. Я - ОН," - говорил он. Без сомнения, он мог думать так. Человек был безумен.Он думал, что он был Иудой! В тот момент послышался шум самолета, летящего над садом, и хлопок горячего воздуха. Он [Троцкий?] прислушался и вытер лоб. "Да здравствует мировая революция!" - закричал с внезапным вдохновением, и оставил трибуну, с полным самообладанием отвесил поклон Долли Михайловне и попросил, чтобы она сняла покрывало со статуи. Долли Михайловна поднялась со стула, и Еврей дал ей шнур (конец пеньковой веревки). Дернув шнур пару раз, она сорвала покрывало — и мы увидели гипсовую фигуру, ржаво-красного цвета. Это была фигура голого человека, выше человеческого роста, а лицо ее напоминало лицо Комиссара, и было угрожающе обращено к небесам, в то время как руки, казалось, страстным движением стремились удалить часть реальной пеньковой веревки, зацепившейся вокруг шеи. Оркестр, увидев статую, напыщено грянул "Интернационал", и мы поднялись и обнажили головы, разбитые властью музыки. Вдруг в другом конце сада, из стоявшей там полевой части, раздались три выстрела, в быстрой последовательности. Они не были холостыми. Снаряды пронеслись над нашими головами с дьявольским свистом и порывом, который заставил меня вздрогнуть, и Бог знает, куда они улетели.