Та Виктория одна... из Питера гололедица - и валко, да метелица - и шатко, пешеходы, как пингвины, торопливо семенят. в крупных блёстках все сугробы, из-под их пушистых шапок - город ленью сладко манит чёрно-белую меня. говорит: скорее падай, прямо в снег, маши крылами, будешь самый снежный ангел, самый милый мне пингвин, снег - не глупая водица, любит он «лежачий камень», утони немножко в зимней /редкой здесь/ его любви. так что шла сейчас, упала, и чего-то не встаётся: я под густо-синим небом цвета шарфа моего. на язык ловлю снежинки, и не надо ваших солнцев, /только надо на работу, но и это ничего/. пахнет мамой в светлой шубке, ранним детством в рукавичках... упади в сугроб со смехом, пусть всё станет «до ноги», ведь в снегу валяться - лучше взрослых скучных всех привычек. отряхнись - и смело дальше, с настроением другим.